Сергей Трищенко - Фальшивые лабиринты, или Иллюзия отражений

Болото продолжалось. Оно все длилось и длилось — до горизонта. Залитое водой рисовое поле — вот какая ассоциация возникла у меня при взгляде вокруг. И если бы не большие поросшие травой кочки, на которых, однако, не росло ни единого деревца, пусть и скрюченного, ассоциация была бы полнейшей. Но рисовое поле — это снующие между стеблями угри, это бабочки, садящиеся на его метелки... А тут летали только комары да мошки; да мелкие собратья наших лягушек, спугнутые ими со своих насиженных мест, недовольно квакали, прыгая в воду, а потом еще долго ворчали вслед, удивляясь таким громадинам.

Лягушки двигались настолько плавно, что можно было задремать. И только мысль о том, что нас повсюду могут подстерегать неведомые опасности, вставляла быть начеку. Вдруг взметнется вблизи длинное щупальце, стараясь схватить кого-нибудь, или вынырнет перед нами оскаленная морда, приглашающе разинув пасть. А то и несколько морд наперебой примутся предлагать свои услуги по растерзанию и перевариванию.

Но ничего подобного не происходило, и ладони слабели на рукоятках мечей, а то и вовсе занимались другими делами: то почесывали затылок, то проводили под носом, а то и протирали глаз, пока новый близкий всплеск не заставит вздрогнуть и вновь схватиться за рукоять.

И опять оказывалось, что плеснула зазевавшаяся местная лягушка, обалдело разинув рот наблюдавшая за нашими гигантами до тех пор, пока переднее копыто... то есть передний ласт... не просвистел в опасной близости от ее расширенных от удивления ноздрей, заставив вздрогнуть и метнуться в спасительную воду.

Позже мы перестали обращать внимание на такие судорожные всплески. Поэтому когда вдалеке сначала взлетел мощный пузырь, а потом забормотала гирлянда мелких, удаляясь в сторону, мы особенно не всполошились, тем более что вместе с вздымающимися на поверхность бульбами ничего не выплыло — ну разве кроме полусгнивших веточек, — никакого чудовища и ни даже чудовищной головы.

Зато на соседней кочке внезапно появилась лягушка с золотой короной на голове и принялась призывно махать лапой, громко крича:

— Сюда, Серж-Леон, сюда!

В другой лапе у нее была зажата стрела.

— Да она тебя знает! — удивился сэр Жеральд. — Твоя знакомая?

— В первый раз вижу, — презрительно процедил я сквозь зубы, но все же направил свою скаковую лягушку к лягушке-царевне.

— Здравствуй, князь ты мой прекрасный! — нараспев проговорила лягушка и я, уловив в ее речи знакомые Викины интонации, отвернулся, сдерживая позывы рвоты. Не хотелось портить такое прекрасное болото посторонними пятнами. Правда, на пустой желудок я бы и не смог этого сделать. Но лягушка снова переключилась на прозу:

— Вот она, стрела твоя! — она подняла стрелу вверх. — Помнишь то состязание, когда ты с братьями по приказу вашего отца...

— У меня нет братьев, — мрачно проговорил я, — я сирота.

Но лягушка не слушала, исполняя звуковой файл программы:

— ...выстрелили в разные стороны, чтобы отыскать себе невест. Стрела старшего брата...

— Слышали, слышали, — прервал я ее. — Еще в детском садике.

Лягушка поперхнулась.

— Ну, ты и стреляешь! — восхищенно произнес сэр Жеральд. — Две недели мы едем, а стрела аж вон куда залетела!

— Да не очень далеко, — обмолвилась лягушка, обидевшись и потому стремясь принизить мои достижения, — его княжество...

— Графство, — поправил я ее, — графство.

— Ах, да, извини, запамятовала, — поправилась лягушка, — так вот, его герцогство находится совсем недалеко, почти рядом. Если идти в ту сторону, так за лесочком, — и она указала лапой перпендикулярно нашему движению. — Так что ты можешь вернуться домой в любой мо-мент... вместе со мной... — она потупила глаза.

— Это ты, что ли, моя невеста? — спросил я.

Нe совсем вежливо, согласен, но я мог бы сказать и гораздо хуже.

— Да, а что? — растерялась лягушка. А потом кокетливо поправила корону на голове и торжественно произнесла: — Поцелуешь меня — и я превращусь в прекрасную принцессу!

Меня чуть не начал душить смех. В прекрасную... Вику!

— Ну, если не хочешь целовать — не надо, — обиженно протянула лягушка, — я сама превращусь... после свадьбы.

— Свадьбы — не будет! — произнес я тоном Шурика из «Кавказской пленницы».

— Тебя ждут дома, — подошла лягушка с другой стороны, — король-отец, королева-мать, братья-короле... графи... графья... графы.

— Не морочь мне голову, — сердито сказал я, — мне никогда не вернуться домой... по твоей милости. Не надо было баловаться со сканером!