Уильям Гибсон - Нейромант

— Эй. Кейс, дружочек…

Он поднял взгляд и встретил серые глаза, обведенные карандашом. Она носила выцветшие французские орбитальные штаны и новые белые кроссовки.

— Я искала тебя.

Она заняло место напротив него и оперлась локтями на стол. Рукава голубой куртки на молнии были оторваны у плеч; он машинально проверил ее руки на следы дермов или иглы.

— Хочешь сигарету? — Она извлекла из кармана на лодыжке мятую пачку «Ехэюань» с фильтром и предложила Кейсу одну. Он взял сигарету и прикурил от протянутой Линдой красной пластиковой зажигалки.

— Ты хорошо спишь, Кейс? У тебя усталый вид.

Ее акцент выдавал ее происхождение из южной части Муравейника, ближе к Атланте. Кожа под глазами была дряблой и нездоровой, но тело все еще оставалось гладким и крепким. Ей было двадцать, а все новые морщинки боли начинали прорезаться в углах ее рта. Темные волосы отброшены назад и перехвачены лентой набивного шелка. Орнамент мог изображать микросхему, или карту города.

— Нет, если не забываю пить свои таблетки, — ответил он, буквально осязая, как тоска накатила на него, и одиночество и вожделение, подхваченные амфетаминовой волной. Он вспомнил запах ее кожи в перегретой темноте саркофага у порта, и ее, обхватившую его спину. Это все мясо, подумал он, и это все, чего оно хочет.

— Уэйдж, — сказала она, прищурившись. — Он хочет продырявить тебе голову. — Она закурила свою сигарету.

— Кто сообщил? Ратц? Ты говорила с Ратцем?

— Нет. Мона. Ее новый хахаль — один из бойцов Уэйджа.

— Я ему не так уж много должен. А прикончит меня — денег все равно не получит.

Кейс пожал плечами.

— Слишком многие должны ему сейчас, Кейс. Может быть, он хочет устроить показательную расправу. Серьезно, глядел бы ты лучше в оба.

— Обязательно. А у тебя как дела, Линда? Есть где спать?

— Спать… — Она покачала головой. — Конечно, Кейс.

Она поежилась, и сгорбившись, наклонилась над столом. Ее лицо было покрыто потом.

— Вот, — сказал он, и порывшись в кармане ветровки, вытащил мятые полсотни. Автоматически разгладив бумажку под столом, он сложил ее вчетверо и передал Линде.

— Тебе это нужно, милый. Лучше отдай Уэйджу. — В этих серых глазах теперь было нечто такое, чего он не мог понять, что-то, чего он никогда раньше не видел.

— Я должен Уэйджу гораздо больше. Возьми. У меня скоро будут деньги, — соврал он, наблюдая, как его новые йены исчезают в кармане на молнии.

— Достань деньги, Кейс, и найди Уэйджа побыстрей.

— Увидимся, Линда, — сказал он, вставая.

— Обязательно. — По миллиметру белка виднелось под каждым ее расширенным до предела зрачком. Санпаку [8] санпаку (яп. букв. "три белых"): смещение радужной оболочки глаза вверх или вниз, так, что белок обнажается с трех сторон — признак психофизического расстройства, также считающийся знаком смерти. .

— Следи за собой, Кейс.

Он кивнул, торопясь уйти.

Когда пластиковая дверь захлопнулась за ним, он оглянулся и увидел ее глаза, отраженные в клетке из красного неона.

Пятница, ночь, Нинсэй.

Он шел мимо навесов якиторий и массажных салонов, кофейной франшизы «Красавица», электронного грома игральных автоматов. Уступая дорогу сарариману [9] сарариман (яп., от иск. англ. "salary man"): преданный служащий корпорации. в темном костюме, он заметил логотип «Мицубиси-Генентек», вытатуированный на правой руке человека.

Неужели настоящий? Если да, то этот человек здесь нарывается на неприятности. Если нет — то и поделом ему. Сотрудникам М-Г выше определенного ранга вживлялись микропроцессоры, которые отслеживали мутагенные уровни в крови. С оборудованием вроде этого в Ночном Городе можно и загреметь, прямиком в подпольную клинику.

Сарариман был японцем, но толпа Нинсэя была толпой гайдзинов [10] гайдзин (яп. букв. "чужой человек"): название всех иностранцев в Японии. . Группы портовых моряков, возбужденные туристы-дикари в поисках развлечений, не указанных в путеводителях, бандиты из Муравейника, предлагающие пересадочный материал и имплантанты, и еще дюжина разных типов дельцов, роящиеся на улицах в замысловатом танце вожделения и коммерции.

Существовало бесчисленное множество теорий относительно того, почему Чиба сити терпел существование на своей территории Ночного Города, однако Кейс склонялся к идее, что якудза могли сохранить это место наподобие исторического заповедника, как напоминание об их скромном происхождении. Он также находил определенный смысл в мнении, что развивающиеся технологии требуют наличия криминальных зон, так что Ночной Город был не домом своих обитателей, а намеренно созданным неконтролируемым испытательным полигоном самих технологий.