Александр Воробьёв - Возвращение Солнышка

- Можно, - сталкер взял предложенную ему банку.

Несколько секунд компаньоны с сопением орудовали своими ножами. Санька справилась первой, но, отогнув крышку, поразилась:

- Бог ты мой... Что это?

В банке вместо привычного желтоватого жира с крепко впаянными в него кусками темно-красного волокнистого мяса плескалась зловонная однородная субстанция буро-зеленого цвета.

Крут заглянул в свою банку и обнаружил в ней то же самое. Он загнул жестянку крышки обратно и поставил подозрительную тушенку на подоконник.

- Эти банки побывали в щупальце Гидры. Есть среди них одно... Лисапет сказал, когда ребята принесли ему такую банку на показ, что это денатурация, моментальное разрушение структуры животных белков. Подивился еще - дескать, выглядит так, будто белки распались до аминокислот, хотя один Бог знает, что за сила способна это проделать. В принципе, кушать это можно, не отравишься, - сказал сталкер, доставая нормальную тушенку из своего рюкзака и делясь с Санькой. - Ты нигде не оставляла рюкзак?

- Оставляла... На проспекте; он простоял там несколько часов, - с благодарностью принимая банку, ответила она. - Я как-нибудь в другой раз отведаю этого... Опаринского бульончика. Вот видишь; я же говорила, что мы нужны друг другу. Так что - будем мириться?

- Да мы и не ффорилиф, - смущенно пробормотал Крут, набив рот мясом, и поспешил сменить тему. - Фто там ф твоим Витенькой? Кабан раффкафал, фто ты побефала его фпафать...

- М-м, - проглотив очередной кусок, отмахнулась Санька. - Нормально все с ним. Думаю, его давно уже отпаивают чаем на заставе. И никакой он не мой; я всегда была сама по себе, а он вбил себе в голову какую-то любовь-морковь... Сам посуди - что у меня может быть с ним общего?

- Ничего, - поспешно согласился Крут, украдкой облегченно вздохнув. - Только вот разболтает он всем, что ты жива; это уж как пить дать.

- Не разболтает. Он меня не видел - я его сзади прикладом угостила и бесчувственного к заставе отнесла.

Крут чуть не выронил банку с остатками тушенки:

- Как отнесла? Сама? Через город? Через Гидру?

- Естественно, сама, и, конечно, через Гидру. Какой дурак, кроме меня, туда полезет? - и пустая банка, глухо звякнув, заняла почетное место на подоконнике.

"Я хотел", - чуть не брякнул Крут, но прикусил язык.

- Ну и прогулки у тебя... А с чего это наемники...

- Слушай, - бесцеремонно перебила его Санька. - Как ты смотришь на то, чтобы продолжить болтать завтра по дороге? Нелегкий выдался сегодня денек - спать очень хочется...

И, не дожидаясь ответа, растянулась на диване носом к стенке.

- Проходи, Кузьма, - недовольным тоном произнес высокий человек, скрытый полумраком в дальнем углу хибары. - Ты ведь отлично знаешь, что я не люблю ждать.

- Простите меня, Мастер, - Кузьма, готовый к самому суровому наказанию, склонился в земном поклоне. Повинную голову, как известно, и меч не сечет; справедливость этой вековой пословицы лишний раз подтвердилась.

- Ладно уж, садись, да слушай внимательно. Я собрал здесь вас, самых уважаемых и опытных членов нашей общины, чтобы поведать вам сокровенное знание. Спустя одиннадцать лет колесо энергий сделало полный круг, настало время для возвращения Хор-Лея. Как вы все понимаете, мы не должны позволить возобновиться хороводу, ибо тем самым портал, открытый такой дорогой ценой, будет запечатан. Солнечного бога надо перехватить... Для этого мы организуем патрули; я должен знать о любом пришедшем извне новом человеке...

У капитана Сапожникова еще с утра закралось нехорошее предчувствие по поводу наступившего дня. Вроде бы все было как всегда - его люди исправно несли вахту согласно штатному расписанию, наемники занимались какими-то своими делами, ведомыми зачастую лишь сотнику Нечитайло, немногочисленные ученые корпели в лабораториях, обсчитывая результаты бесконечных экспериментов. Никаких директив сверху, слава Богу, не поступало уже который месяц - ни тебе устроить новые испытания над Гидрой, ни организовать экспедицию на окраину Зоны (поскольку соваться в Сердце значило обрекать людей на верную гибель, никто в Центре брать на себя подобную ответственность уже давно не решался). Регулярный транспорт, приходивший на девятнадцатую заставу по единственной дороге, почти без перебоев снабжал всем необходимым, попутно увозя одних и привозя других. Почти - потому что без досадных нападений на транспорт со стороны бандитствующих сталкеров не обходилось, однако сотник со своими ребятами за небольшие премиальные вмиг решал подобные неурядицы, возвращая большую часть похищенного груза. С тех пор, как за это дело взялись наемники, слава Богу, обходилось без жертв; водителям и сопровождающим настоятельно было рекомендовано не геройствовать, грудью защищая пару ящиков тушенки или какой-нибудь осциллограф. К чему воевать с хорошо вооруженными налетчиками, если бравые наемники потом найдут и проучат негодяев как следует? Словом, все шло хорошо, даже слишком хорошо... Эта идиллия не могла длиться вечно, и рано или поздно что-то должно было случиться. Поэтому, когда с утра в его кабинете появился этот тощий взъерошенный аспирант с блуждающим взглядом, капитан заподозрил, что тихой жизни на заставе пришел конец. Однако он и предположить не мог, что последующие за этим малозначительным фактом события не просто всколыхнут заставу, а перевернут ее с ног на уши.