Юлия Схейбал - Неожиданный онлайн

Тот же пренебрежительный взгляд, которым он смотрел на меня, он смотрит и на других.

— Я принес волчьи хвосты.

— Все двадцать?

— Да.

— Брось их у двери и держи свой золотой, работничек.

— Не понимаю, почему вы так пренебрежительно относитесь к людям?

— А что мне тебе в ножки кланяться?

— А у вас что две крайности? Или кланяться или унижать всем своим видом? А просто уважительно относиться нельзя?

— А за что тебя уважать? За то что ты свиньям и волкам хвосты отрезаешь. Ты же вроде воином назвался, а берешься за работу которую у нас мальчишки делают.

— Так дайте мне работу воина.

— А зачем? Ты хорошо справляешься с работой слуги. А давай мы проверим как ты справишься с работой раба. Нужно вычистить свинарник. Берешься? Я за нее дам даже два золотых.

— Нет. Я воин и в навозе возиться не буду.

— Да какой же ты воин. Вот мужики м моем селении воины, а вы пришельцы — тряпки об которые только что ноги и можно вытирать.

Во мне начало закипать бешенство. С одной стороны хотелось плюнуть и уйти, а с другой…

— Ну да, я знаю какие у вас в селении воины.

Глаза старосты превратились в две узкие щелки. Мышцы на руках заиграли. Похоже он тоже начал злится.

— И что ты этим хочешь сказать?

— Я бы в жизни не напал на безоружную одинокую женщину. Но у вас наверное это подвиг, пятеро на одну в глухом лесу, когда ее и защитить некому.

Из горла старосты вырвался рык дикого зверя, выхватив свой меч он бросился в слепой ярости на меня.

Я ожидал, возможно и не сразу такого нападения, но был на стороже и готов к защите. Выхватив мечи и использую двойную блокировку. У старосты разве что пена не шла изо рта. А так он здорово был похож на разъяренного психа. Глаза блестят, лицо перекошено и что самое неприятное пытается меня меня убить. Нанося очередной удар он все орал и орал, какой я нехороший, это так мягко говоря и что бы не смел ее вспоминать. О том что я не достоин даже ее мизинца ну и так далее.

Послушав это десять секунд, включил яростное безумие и начал отвечать все что думою о нем и его отношении к людям и к Арии в частности.

Как только я произнес ее имя он остановился, сник и даже как то постарел на глазах. Я еле успел остановит атаку.

— Откуда ты имя ее знаешь?

— Так она мне его сама назвала.

— Она умерла, давно.

— Знаю, я ее призрака сегодня ночью встретил.

— Она не нашла покоя и на том свете?

Что тут ответишь я только покачал отрицательно головой.

— Это я виноват.

— Почему?

— Я ее привез когда то сюда. Давно. Она была моей женой. Я ее очень любил.

И столько тоски и боли было в его голосе при этих словах. Реально жаль мужика стало.

— Расскажешь?

— А что тут рассказывать. Ты же видишь, наше селение в горах. Зарабатываем в основном торговлей или охраной. На тот момент я еще не был старостой, был обычным воином и соответственно охранял обоз с товарами. На нас напали, мы отбили нападение, но я упал со скал в горную реку. Меня посчитали погибшим. О чем и сообщили моей жене. Родных у нее кроме меня тут не было и защитить или под опеку взять было не кому. И вот когда она была в лесу, такие как ты, пришельцы с другого мира, напали на нее и убили.

— С чего ты взял, что это были такие как я, а не местные?

— Она была моей женой, а мы своих не трогаем, тем более женщин. И она была такой хорошей и заботливой, знала травы и когда кто в селении болел, всегда помогала. Не могли мои односельчане ее убить. Да и пятеро потом пытались ее найти и отомстить и тоже погибли. Мы даже останков их не нашли, что бы похоронить.

— Извини конечно, не знаю что они могли, а что нет, но они это сделали. И те пятеро, не пропали, они ее как раз и убили. А она их перед смертью прокляла, да в оборотней превратила. Поэтому их и не нашли. Похоже она силой магической владела, да травницей хорошей была. Боялись ее твои соплеменники, вот и убили, как весть о твой смерти пришла.

— А ты то откуда это знаешь, вроде же говорил, что с утра пришел.

— Соврал, ночь я в вашем лесу провел. Еще то приятное удовольствие. Вот и встретил ее призрака. Она мне все и рассказала. Да попросила останки ее на землю к родителям отнести и похоронить. Не хочет она тут оставаться.

— Игнат, Игнат.

Из за угла дома вышел старик.

— Что надобно, хозяин?

— Я знаю, ты все слышал. Это правда что сказал иноземец?

Дед замялся, стоит переступает с ноги на ногу.

— Ты же знаешь, если сам все разузнаю, хуже будет.

— Правда.

— Уйди, от греха подальше.