Журнал «Пионер» - Пионер, 1951 № 03

- Белый свет не натопишь, - ответил Лёша, как говаривала мама. Вспомнив про маму, он нахмурился, бросил на товарища сердитый взгляд и вздохнул:

- Вот придёт мама после работы в такой ледник…

- Ну ладно уж, - виноватым голосом сказал Валентин, - вот увидишь, она тебе ничего не скажет. Ты ей каждый день помогаешь, а гости у нас раз в год бывают. Разве она не поймёт?

Уходя из дому, Лёша положил на стол записку: «Мамочка, я не успел сделать того, что ты велела. Я был занят, у нас нынче почётные гости, ты уж извини.

Алексей».

Один за другим вошли в зал отряды пионеров и выстроились на линейку. Лёша в новой белой рубашке с красным галстуком тоже замер в общем строю…

Кто из ребят не любит этого торжественного момента, когда стоишь плечом к плечу с товарищами, а председатель совета отряда отдаёт рапорт?… Ом говорит, что в отряде двадцать семь человек, присутствуют все, к сбору готовы, а ты слышишь в его голосе лёгкое волнение и тоже волнуешься и повторяешь про себя каждое слово. Очень хочется, чтобы рапорт был отдан без запинки, лучше всех! Ведь он отдаётся и от твоего имени, ты один из тех двадцати семи, что готовы к сбору; если бы ты не пришёл, их было бы только двадцать шесть…

- Дружина, смирно! На знамя равняйсь! - командует старший вожатый.

И ты, весь подтянувшись, провожаешь глазами красное знамя, которое чуть колышется в руках знаменосца, проносящего его т правый фланг. Ты знаешь, что это знамя реяло во главе колонны твоей дружины ещё тогда, когда ты не был пионером. С ним проходили ребята по площади в день Первого мая, его приносили по зелёному полю стадиона на пионерском параде, оно стояло в группе других знамён у трибуны городского пионерского слёта… А сколько ребят произносили перед ним слова торжественного обещания! И ты сам отдал ему своя первый салют.

Лёша тоже испытывал это чувство радостного подъёма, когда хочется немедленно сделать что-нибудь чрезвычайно хорошее!…

Открывая праздник, старший вожатый Леонид Юрьевич, похожий на командира в своей защитного цвета гимнастёрке, сказал:

- Вы все знаете, ребята, какая великая стройка идёт на нашей родной Волге. В этой стройке участвует, ей помогает весь советский народ: рабочие заводов, лесорубы, железнодорожники, речники, учёные, колхозники. Участникам стройки мы и посвящаем наш сегодняшний сбор. Право зажечь костёр завоевал первый отряд. Зажечь костёр!

- Есть зажечь костёр! - звонко ответил Игорь.

Игорь, Лёша и Валентин вышли на середину, присели возле поленьев, сложенных «колодцем». Коротко щёлкнул выключатель, вспыхнула лампочка, спрятанная внутри «колодца», раздалось лёгкое жужжанье… Приподнялся один трепетный язычок, другой, третий… И вот уже всё бумажное пламя зашевелилось, забилось, как живое.

Кто-то из старших выключил свет, и зал освещало только красное пламя костра, Лёша оглянулся на ребят, чтобы увидеть, каково впечатление. Блестящие глаза, восторженные улыбки, прошелестевшие по рядам тихие одобрительные возгласы были ответом на его безмолвный вопрос.

- Садитесь поближе, поудобнее, - пригласил вожатый ребят. - А вот сюда, на почётное место, попросим дорогих гостей!

Гостей было двое. Тот, что сел поближе к костру, был с усами и небольшой бородкой, в чёрном кителе с погонами и двумя полосками орденских ленточек. «Водник», - с удовольствием отметил про себя Лёша. Ему нравились водники: они ведь тоже работники транспорта, как его отец… Другой гость был помоложе, бритый, в украинской вышитой рубашке и сером костюме. Он сидел, сложив на коленях большие тёмные руки, и смотрел на ребят внимательными глазами. Его лицо было знакомо Лёше, но он никак не мог вспомнить, откуда…

- Слово предоставляется штурману парохода «Витязь» Павлу Ивановичу Веселову, - сказал вожатый, и все захлопали в ладоши.

Павел Иванович встал, погладил бородку.

- Уж кому-кому, а нам, речникам, великая стройка на Волге - самое близкое, можно сказать, родное дело, - начал он, немного окая. - Я вот много лет по Волге-то плаваю. Ещё до революции до Октябрьской на пароход поступил, совсем зелёным мальцом. А посмотрели бы вы, ребята, чго это был за пароход! Назывался он «Ниагара». Колесо у него было сзади, за кормой, и плюхал он им, ни дать ни взять, как пловец-новичок, Знаете, который ногами так бултыхает, что брызги на версту летят, а толку мало…