Ками Гарсия - Неопознанная

– Да нечего говорить. Его не было рядом. И это не имеет значения. – Я дернулась, чтобы отойти, но Джаред удержал меня, сжимая мою руку, и прижал к себе.

Он взял меня за подбородок:

– Поэтому тебе кажется, что все хотят причинить тебе боль?

Меня охватил знакомый холод, возникавший каждый раз, когда я слишком долго думала об отце.

– Джаред, я не… Я не могу об этом говорить. Пожалуйста.

– Хорошо.

Мы молча стояли бок о бок и наблюдали, как на парковку въезжали грузовики и выезжали с нее. Я не хотела разговаривать о папе, не хотела отпускать боль, которая, похоже, никуда и не собиралась уходить. Но мои воспоминания, возможно, единственная зацепка, и если именно Андрас виноват в преступлениях, статьи о которых висели на стенах моей спальни, то он убил десятки людей.

Несколько минут спустя я вернулась в ресторан и была готова.

– Что еще вам нужно знать?

Алара перевернула сахарницу, высыпав в свою чашку не меньше половины ее содержимого.

– Ты не обязана об этом говорить, Кеннеди. Мы можем найти и другой способ отыскать ее.

– У нас нет времени. – Я расправила плечи и глубоко вдохнула. – Задавайте вопросы.

Прист повертел в руках наушники.

– Отец рассказывал о своем детстве?

– Нет. Я знаю, что он вырос в округе Колумбия, но бабушка и дедушка умерли еще до моего рождения.

Прист и Алара переглянулись.

– А еще что-нибудь? Помнишь места, куда вы ездили вместе? – спросил Лукас.

Я уже хотела сказать «нет», но в моей памяти вспыхнуло некое воспоминание. Фотография, которую я нашла заткнутой за мое зеркало, когда укладывала вещи после смерти мамы. Я сижу на плечах отца, а позади нас – старый серый дом.

– Была одна фотография…

Я закрыла глаза и сосредоточилась на деталях снимка, на что прежде не обращала внимания, и стала рассматривать их одну за другой.

Сломанный водосточный желоб сбоку на стене дома.

Наполовину скошенная лужайка позади нас.

У меня нет переднего зуба.

Розовые цветы на кизиле.

Серебряное обручальное кольцо моего отца.

Здоровенная дыра на колене моих джинсов.

Голубые кеды с развязавшимися шнурками.

Зеленая наклейка на моей футболке.

Я сосредоточилась на наклейке. Размытые буквы тянулись по ее окружности, а белая надпись в центре гласила: «Я видела самый большой в мире колпачок от бутылки».

– Была одна старая фотография – мы с папой перед каким-то домом. Понятия не имею, где это снято, но на моей футболке был стикер, из тех, что выдают в музеях или у исторических памятников.

– И ты помнишь, что ездила с ним в подобное место? – спросил Прист.

– Нет. Но на наклейке было написано: «Я видела самый большой в мире колпачок от бутылки».

– Это лучше, чем ничего. Кто готов продолжить путешествие? – спросил Лукас, когда Алара отпила свой пересахаренный кофе.

Она глотнула слишком быстро и закашлялась. Элль хотела похлопать ее по спине, но Алара оттолкнула руку.

Лукас тут же схватился за смартфон и навел справки в Интернете.

– Самый большой в мире колпачок от бутылки находится в штате Массачусетс, в Топсфилде, в Музее Войны за независимость, таксидермии и патриотизма.

– Гадость! – Элль сморщила нос.

– А чего ты хочешь? Это же музей, где находится гигантская крышка от бутылки. – Прист стащил с моей тарелки жареную мелочь. – Порадуемся хотя бы тому, что там не делают чучела из патриотов.

– Твои бабушка и дедушка жили в Массачусетсе? – спросил Лукас.

– Да, в Бостоне, – кивнула я.

– Вот и связь. – В голосе Лукаса слышалась надежда.

Алара скрестила руки на груди:

– Но ты же не предлагаешь нам и в самом деле ехать в Массачусетс из-за какой-то наклейки? Чтобы посмотреть… на что именно?

– Я согласна с Аларой, – отозвалась я. – Слишком дальний путь.

Прист снял наушники и повесил на шею.

– Когда я был маленьким, мой дед таскал меня по самым странным местам, которые ему нравились. Может, и отец Кеннеди имел такую же привычку?

– Показывать самые большие в мире пробки от бутылки? – спросила Алара.

Лукас сунул в карман монетку.

– Орудие исчезло. Андрас резвится, убивает, а мы понятия не имеем, где его искать. Так что, если тебе известно нечто, чего остальные не знают, нам ничего другого не остается.

– Пойду заплачу по счету. – Алара выскользнула из нашей кабинки.

Лукас кивнул Присту, и они потопали за ней, желая убедить, что идея поездки вовсе не плоха. Иначе нам предстояло провести десять часов в машине, постоянно выслушивая ее саркастические замечания.