Антон Соя - Идентификация Вики

Еще одно чудо! Настоящее! Федди только что поздравил меня с днем рождения во «Вконтакте»! Смотрю в экран, туплю и не верю своим глазам. Надеюсь, он ничего такого не помнит?

Ну, все. Вроде все новости и мысли записала. Пойду наколдую себе большой именинный торт. Имею полное право оттянуться с друзьями перед новой жизнью, инаугурацией, коронацией и прочей нудной фигней.

ПыСы. Только сейчас поняла, что мы прошлой ночью спасли родной город от крыс, оболочников и хитрой, безжалостной ведьмы. Наверное, мы – крутые супергерои? Жаль, что об этом никто, кроме нас, не узнает. Хотя, возможно, это только начало наших подвигов, и скоро о нас сложат городские легенды, а стены города украсит стрит-арт с нашими портретами? Вот они и пришли – тщеславие и болезненное самомнение. Раньше я такой не была. Жаль, что мой чудесный характер начал портиться уже в шестнадцать лет. А что же будет дальше?

Санкт-Петербург, как всем известно, стоит на островах. Один из островов – Петроградский, именуемый официально Петроградской стороной. Именно там живет шестнадцатилетняя Виктория Адамсон. К Петроградской стороне примыкает маленький Заячий остров, на котором Пётр Великий поставил Петропавловскую крепость для защиты города от вражеских флотов. Но никто за три столетия так и не решился напасть на Питер с воды. Поэтому военные действия в крепости разворачивались всего один раз, когда Вики со своей свитой и маленькой змеиной армией дала бой крысиной армии безумного короля Максимауса. Подробности в книге «Идентификация Вики». А пока цитата из нее:

«Королю Максимаусу Петропавловка нравилась еще тогда, когда он был Максимом Рацем. Он любил бродить по территории крепости и представлять себя императором Петром Первым, сгноившим тут своего сына. Вообще мощная крепость никогда не использовалась по назначению. Никто не нападал с Невы на град Петра, и поэтому сначала, пару веков, Петропавловку использовали как тюрьму, а теперь вовсю эксплуатировали как музейный комплекс. Здесь было множество музеев, но любимым местом Раца естественно был Музей пыток, этот памятник человеческой неполноценности. Какие еще животные с таким простосердечием могут похвастаться ненавистью и изощренным садизмом по отношению к представителям своего же вида? И они еще что-то говорят о крысах, эти жалкие людишки?

То, что в Петропавловских казематах в свое время томилось огромное количество людей, в том числе известных, очень нравилось Максимаусу. Он искренне надеялся в скором времени снова заполнить тюрьму Трубецкого бастиона и Алексеевский равелин новыми пленниками, в первую очередь учёными-биологами, ставящими жестокие опыты над крысами и другими беззащитными тварями. Став крысиным королём, Максимаус сразу наметил себе новую резиденцию в Петропавловке и долго выбирал, где ему жить со свитой: в подвалах величественного собора, в великокняжеской усыпальнице или в домике дирекции музея. Наконец он остановился на просторных подвалах монетного двора.

Там без труда размещалась скрытая от посторонних глаз его верная серая гвардия. Днем по Петропавловке бродили туристы, там смеялись дети, стреляли пушки и звонили колокола, а ночью крепость всецело принадлежала мегаломаньяку Максимаусу Первому Двухголовому и его народцу».

Улица на Петроградке, где во дворе-колодце расположен дом, на котором стоит трехэтажная башня семьи Щекотихиных-Потоцких, она же башня витчхантерского ордена Уробороса. Улице Бармалеева мы все должны быть благодарны за появление на свет разбойника Бармалея. Именно в таком порядке. Вот как об этом рассказывает А. Нилин со слов К. И. Чуковского:

«Много лет назад Корней Иванович гулял по Петроградской стороне с известным художником Мстиславом Добужинским. Они вышли на Бармалееву улицу.

– Кто был этот Бармалей, в честь которого целую улицу назвали? – удивился Добужинский.

– Я, – говорит Корней Иванович, – стал соображать. У какой-нибудь из императриц XVIII века мог быть лекарь или парфюмер, англичанин либо шотландец. Он мог носить фамилию Бромлей: там Бромлеи – не редкость. На этой маленькой улице у него мог стоять дом. Улицу могли назвать Бромлеевой, а потом, когда фамилия забылась, переделать и в Бармалееву: так лучше по-русски звучит…