Андрей Грамин - Игры с Вечностью

Все решила судьба, которая без нас знает, что нам лучше (хотя и не всегда это так). Прошел месяц после последней встречи, и Виттор, предаваясь меланхолии, пошел прогуляться по ночной Севилье, сделав большой крюк, и непременно намереваясь немного постоять перед домом любимой. Долгая прогулка закончилась в квартале, где жила она. Это была красивая улочка, уходящая вверх, на холм, и делавшая поворот. В садах одно и двухэтажных домов с террасами и черепицей красного цвета росли гранаты, апельсины, финики, инжир и, конечно же, виноград, слава которого из Андалузии распространилась по всей Европе. Да и сам Виттор не знал вина лучше малаги. Стоя на мощеной булыжником мостовой, в тени раскидистого инжира, Виттор смотрел на окна дома напротив, где как он знал, была комната Анны. Внезапно, из сада раздался шелест листьев и тонкий женский приглушенный вскрик. Через несколько секунд над каменной оградой участка Себастьяна Доминго возникла мужская голова, и чей-то голос скомандовал:

− Пошли, все чисто.

Это говорилось не Виттору, которого не заметили, а кому-то за спиной говорившего. Первый спустился со стены и встал в ожидании. Второй, появившись из-за стены, стал передавать через нее какое-то извивающееся тело, наглухо замотанное в грубую черную ткань и перетянутое веревкой. Кого могли похищать, Виттор понял сразу. У него был только кинжал, а у противников короткие мечи, висящие в ножнах на поясе, но де Ихо ничего не боялся в этой жизни, и не раздумывая стрелой бросился к похитителям, дождавшись удобного момента, когда первый уже опустил ношу на камни мостовой, а второй только начинал перелезать через стену. Зная, что под плащом может оказаться прочная кожаная кираса, Виттор не стал наносить удара в грудь или спину, а ударил оборачивающегося лицом к нему противника в бок, под руку, туда, где как он знал, кираса не защищает. Дага вошла глубоко в тело, достав до сердца, в которое и метил Виттор. Все-таки его обучение в Барселоне не прошло даром, и он отлично знал, какие раны смертельны, где что в организме находится, и как наносить удар. Конечно, последнему не учили врачей, но этому Виттора очень хорошо научил сосед по комнате, молодой баск. В отличие от своих собратьев, промышлявших разбоем и заказными убийствами, тот баск хотел спасать людей, но это не мешало ему с детства практиковаться в ножевом бое навахами – баскскими складными ножами, очень страшном оружии. Имея двух старших братьев, наемных убийц, тот баск был экспертом в этом виде искусства драки, где многие коварные удары оттачивались десятилетиями. Именно один из таких ударов, называемый «дэсхаррэтазо», что в переводе с разговорного означает ослабить, лишить сил, решил использовать Виттор против спрыгнувшего со стены второго противника, доставшего меч. Название удара происходило от глагола desjarretar, так мясники обозначали операцию подрезки жил у животного. Очень хитрый удар наносился в спину, под последнее ребро. Им перебивался позвоночник, и жертва умирала в страшных муках. Грузный противник, огромный и шумно дышавший, был неуклюж, и это как нельзя более было на руку де Ихо. Видимо, второй неизвестный в операции похищения должен был исполнять роль носильщика, и больше ни на что другое он не годился. Он взмахнул мечом, намереваясь одним ударом отрубить голову Виттору. Тот успел пригнуться. Его тело, натренированное плаванием в Гвадалквивире и многолетними стараниями хозяина, было как пружина быстрое и сильное, готовое в любую секунду отреагировать на мысли Виттора. Реакция была на высоте. Де Ихо поднырнул под руку похитителя, оказавшись слева от него, и левой рукой, в которой держал дагу, нанес быстрый удар, идущий снизу вверх и вбок, наискосок, через позвоночник. Удар делался на себя, а не от себя, что увеличивало силу. Больше ничего сделать второй из похитителей не мог, лежа парализованный, истекающий кровью и страшно хрипя.

Вид этого агонизирующего тела заставил Виттора перекреститься и вознести короткую покаянную молитву Создателю. Как и любой испанец, Виттор был набожен. Следующим действием было освобождение Анны от пут. Та испугалась, и чтобы она не закричала, Виттору пришлось прикрыть ей рот рукой.

− Тише, тише. Все закончилось. Это я, Виттор де Ихо, сын Алехандро де Ихо, суконщика с Калье Роса. Узнала?

Анна кивнула, успокоившись.

− Кричать не будешь? Я не хочу, чтобы прибежавший патруль поймал меня на месте двойного убийства и повез на другой берег, в Триану. Там слишком сырые подвалы для меня, я солнышко люблю, – Виттор улыбнулся.