Татьяна Герцик - Серебро ночи. Тетриус. Книга 2

Крысы попрыгали за ним следом, но срывались и ударялись о крышу. Для кого-то эти прыжки оказывались последними, но большинство снова упрямо лезло на зов дудочки. Но вот мальчишка достиг края последней башни. Дальше пути не было. Агнесс горестно всхлипнула. Конец!

Надо уходить отсюда, пока не поздно. Мальчишка считал так же, потому что сердито погрозил людям кулаком: скорее уходите!

Мужчины не стали ждать повторения приказа, подняли ворота и побежали по мосту к своим коням, на ходу сбрасывая тяжелые доспехи. Агнесс решила последовать их примеру, подползла к краю, взглянула вниз и поняла, что убежать не сможет. Подниматься было куда легче, чем спускаться.

Можно было, конечно, попытаться, но раны, нанесенные крысами, были слишком болезненными и кровили. От потери крови и перенесенных усилий кружилась голова и дрожали руки. Нет, ей с колонны не спуститься.

Будто поняв это, мальчишка пробежал до края парапета и заглянул вниз. Крысы наступали, тесня его. Внезапно он присел и прыгнул, скрывшись во рву с водой. Агнесс горестно вскрикнула. Ему оттуда не выбраться! Вода во рву давно превратилась в зловещую трясину, из которой не было спасения.

Но дудочка играть не перестала. Агнесс ахнула. Он жив? Но как? Не мог же он перепрыгнуть через ров! Для этого нужно иметь не руки, а крылья. Если только там не остались остатки дуба, по которым она перебиралась из замка во время бури.

Чуть помедлив, крысы попрыгали следом. Дудочка не умолкала, звала и звала их за собой, и они безропотно следовали за ней, ныряя в вонючую черную воду. Время шло, а крысы все лезли и лезли в ров, не кончаясь. Агнесс почувствовала, что теряет сознание. Она свернулась клубком и закрыла глаза. Будь что будет, у нее больше нет сил сопротивляться.

Очнулась она от того, что ее кто-то сильно тряс за плечо.

– Агнесс, Агнесс, очнись!

Ей почудилось, что она на своей кровати, что она проспала, и граф сердится на нее. Попыталась вскочить, но была удержана сильной рукой.

– Ты свалишься, если будешь так дергаться! – сердито предупредил ее незнакомый голос.

Она послушалась и замерла. Открыв глаза, сквозь кровавый туман разглядела своего спасителя. Он оказался вовсе не мальчишкой. Это был мужчина чуток за двадцать, с поразительно синими глазами и черными от сажи лицом и руками, на удивление тонкий в кости.

– Зачем тебя сюда принесло, хотел бы я знать? – он выражался как-то вычурно, с непонятным акцентом. – Я с таким трудом помог тебе сбежать отсюда, а ты снова сюда заявилась!

– Кто ты? – ей показались знакомыми эти синие глаза, но слабость не позволила ей вспомнить, кто это.

– Потом! – отрезал незнакомец. – Сначала надо убраться отсюда. Ты истекаешь кровью. Крысы тебя здорово искусали.

Он приподнял ее тело, снял с плеча смотанную веревку и закрепил край за уступ колонны каким-то сложным узлом.

– Пошли! – держась одной рукой за веревку, другой поддерживал ослабевшую девушку. Она старалась ему помогать, но обессилевшие руки дрожали и не давали уцепиться за веревку.

Но он уверенно прокладывал себе дорогу, нащупывая ногами еле заметные выбоины и выступы и почти таща ее на себе. Быстро спустившись, дернул за веревку, та упала к его ногам изящными кольцами. Смотав ее, повесил на плечо, легко поднял Агнесс на руки и понес в замок.

Она удивилась. По его виду ни за что не догадаешься, что в нем столько силы. Но он направился не в ее башню, как она надеялась, а в башню графа.

– Зачем туда? – Агнесс не хотела идти в этот вертеп.

– Я там живу. И графская часть лучше всего сохранилась, переходы там почти чистые. Не забывай, в замке был пожар. Возможно, он разбудил крыс.

Агнесс слабо уточнила, борясь с головокружением:

– Нет. Их разбудила я. Вернее, граф, но с моей помощью.

Она подняла голову, стараясь понять, где они находятся. От усилия у нее потемнело в глазах, и она тут же уронила ее обратно на его плечо, чуть слышно застонав.

Он поспешно попросил:

– Не шевелись пока. Вот придем в мое тайное укрытие, тогда и расскажешь.

Укрытие? Тайное? Он жил здесь в укрытии? Тогда понятно, почему она его не помнит. Вернее, вспомнит, если немного передохнет. Такие глаза не забываются.

Подкинув Агнесс на руках, видимо, определяя ее вес, носильщик недовольно решил:

– Нет, мне тебя туда не затащить, проход для двоих слишком узкий. Если только волочь, но тебе это вряд ли понравится. Ладно, придется устроить тебя в покоях графа. – Почувствовав, как при этих словах напряглось все ее тело, он утешил: – Не бойся, это не надолго. И там никого нет. Все сбежали от крыс. В замке вообще никого нет. Кроме меня.