Виктор Попов - Мельница времени

Лишь только она начала взбираться, как сзади послышался дробный перебор копыт. Катя инстинктивно присела, укрылась за валуном и принялась вслушиваться.

«Топот тяжелый, на легких коней Ягинь не похоже, – размышляла она. – Может, битва уже благополучно закончилась, и Полканы отправились меня искать? А что? Вполне».

Она поднялась из-за камня.

И тут же в глаза бросились знакомые взлохмаченные головы!

Мимо подножия на рысях шла конная группа. Скакавший во главе всадник показался девочке знакомым. Да, это был действительно Клык. Наверное, ему доверили возглавить разъезд вместо повредившего глаза вожака. Его левый рукав около плеча украшал витой шнур красного цвета, отличительный знак полученного боевого ранения. Он с важным прищуром во взгляде поглядывал из стороны в сторону. Не успела Катя юркнуть в укрытие, как тот заметил ее.

– Змейка, змейка! Лови ее, лови! – заполошно возопил Клык.

Повинуясь команде, остальные спешились и принялись карабкаться вверх. Девочка, собрав все силы, оставшиеся от долгого бега, бросилась наутек.

– Поздравляю! – прерывающимся от натуги голосом обратился один из воинов к Клыку. – С такой добычей князь непременно еще повысит!

– А то! – гордо прозвучало в ответ. – Я – везучий! – и Клык прибавил ходу.

Но как ни старались дюжие молодцы, преимущество было не на их стороне. Мелкие камешки, которыми было усыпано все вокруг, под тяжестью обремененных доспехами тел осыпались и тянули преследователей за собой вниз. Порой их ноги увязали и проскальзывали, как если бы они двигались по размокшей глине. Видя тщетность своих попыток, обливающийся потом Клык остановился и, тяжело дыша, сипло прокричал:

– А ну, стой! Стой, тебе говорят! Не то хуже будет! Сейчас стрелу пущу!

Катя метнулась за очередной камень и судорожно подумала:

«И, правда, у этих ума хватит! Сейчас будут держать под прицелом, чтобы не шелохнулась, а сами потихоньку подберутся и опять скрутят. Что ж делать-то?!».

Отчаянное положение придало ей решительности. Она выглянула и набросилась на Клыка:

– Вы чего ко мне привязались?! Делать больше нечего?! Какая я вам змейка?! У меня, вон, не хвост, а ноги! – и демонстративно выставила одну из них.

Клык наморщил лоб и с удивлением воззрился на ногу. Наверное, в пылу погони до него не дошла такая неожиданная перемена в той, кого он принимал за Усоньшу. Поразмыслив некоторое время, он рыкнул:

– Все равно спускайся! Вот доедем до князя, он и решит, что с тобой дальше делать!

– Ничего со мной решать не надо! – в запале выкрикнула Катя. – У меня других забот хватает! Не до поездок мне и не до князя вашего!

Судя по моментально распахнувшимся в священном трепете ртам, такого оскорбительного отношения к сиятельной особе воины не ожидали.

– Ах, вон ты как!!! – взревел Клык и, ткнув пальцем в одного из подчиненных, скомандовал:

– Ты – лук наизготовку! Остальные – за мной!

И они с удвоенной силой ринулись в направлении девочки.

Но не успели преследователи сделать и дюжины шагов, как сверху на них обрушился мощный вихревой поток, до краев наполненный пылью и мелкими острыми камешками. К тому же он был горячий, как в раскаленной парной. Песьеголовцев мигом сдуло вниз. Пока они ошарашенные от неожиданности отплевывались и протирали запорошенные глаза, откуда-то из-за Катиной спины раздался скрипучий, будто высушенный голос:

– Совсем страх потеряли, окаянные?! В чужих владениях промышлять вздумали?! Все, что в горах – мое! Ну-ка, марш отсюда, пока не изжарил!

Клык, едва шевеля трясущимися от страха губами, чуть слышно пролепетал:

– Бо-сор-кун …

И тут же, осмыслив сказанное, подскочил, как ужаленный, и опрометью ринулся к подножию, увлекая за собой остальных.

– Босоркун! Босоркун! Спасайся, кто может! – истошно вопил он.

От этих нестерпимых криков кони шарахнулись и помчались в степь, не дожидаясь седоков. За ними следом, ничем не уступая в скорости, неслись насмерть перепуганные Песьеголовцы.

Катя чуть втянула голову в плечи и сокрушенно подумала:

«Вот этого мне сейчас только не хватало! Что ж так не везет-то?!».

– Чего съежилась? Холодно, что ль? – с насмешкой спросил тот же голос.

Катя обернулась. Несколько выше на склоне стоял высокий и худой, как жердь, старик в выцветших дырявых одеждах. Тот, которого она уже видела перед побегом. Одно из длинных крыльев за его спиной было упруго расправлено. Наверное, именно им он и взмахнул, разом сдув Катиных преследователей. Другое же бессильно повисло и волочилось по земле. В его середине зияла воспаленная рана, оставленная стрелой Ягинь.