Ярослав Коваль - Родная кровь

– Может быть, я найду выход. Кто-то же должен… Надо хотя бы попытаться!

– Надо. Но ты говорил, что лучше, если пока о тебе в Лучезарном не будут знать.

– Они уже знают. Однако до сих пор сюда никто не пришёл, так почему бы мне не сходить самому?

– А если кто-нибудь из семейства захочет от тебя избавиться?

– Я и здесь каждый день играю со смертью. Принцесса ведь не стала пытаться что-нибудь мне сделать. Может быть, и знаниями поделится. Зачем ей отказывать? Лучезарному даже легче, если мы сами решим наши проблемы.

– А нам действительно придётся всё делать самим? Даже когда король там появится, он не придёт? – Поборник даже побледнел слегка.

– Там идёт междоусобица – ты помнишь, что говорили торговцы? Когда ещё принцы и принцессы решат все свои разногласия и выберут нового короля! Может быть, пройдёт несколько лет. Своя рубашка ближе к телу, лучезарные не отправят сюда войска, пока они им самим нужны. Вон, говорят же, что принцы сами пытаются набирать здесь армии. Нам придётся обходиться собственными силами.

– И всё-таки лучше б тебе не ездить в Лестницу. Зачем дразнить судьбу?

– Если придётся, то поеду. Но не сейчас. Вообще я думаю, что и ты, и даже Годтвер отчасти правы – в первую очередь мне нужно собирать под свою руку княжества и имеющиеся войска. Думаю, съезжу в Остреборх, побеседую с князем. И для этого мне нужен будет Годтвер, он же его родственник. Вот, кстати, и решение проблемы: поборники будут здесь, а двинутый родич остреборхского князя – со мной, на переговорах.

– Если сейчас его не прикончит Раян.

– Ну, значит, пойдём спасать от расправы дурного смутьяна. – Роннар с облегчением усмехнулся – в собственных глазах он больше не выглядел смешным. Ему, конечно, не следует давать собой управлять ни Годтверу, ни Раяну, но иногда по-другому просто не получалось.

Во дворе ещё только готовились: Раян спокойно, словно бы не о риске шла речь, а так, об обычной повседневной работе, а Годтвер просто сиял от восторга. Можно было подумать, что к этому поединку, как к смыслу всей своей жизни, он стремился изо всех сил, наконец-то добился желаемого, и теперь всё будет отлично. Зрителей действительно с каждой минутой становилось всё больше, но они не лезли слишком близко, понимая, что так и прилететь может от разошедшихся поборников, ведь поединок ожидался не рядовой. Все, кто смог, притулились в окнах и на крыше, остальные теснились в проулках и терпеливо ждали зрелища.

Поборники схватились не сразу, а когда сцепились, то бой пошёл так стремительно, что обычному человеку и смотреть-то было не на что. Что обычный крестьянин мог там увидеть? Ну, короткую сшибку, гул мечей, рвущих воздух, звон до треска и лязг, и вот бойцы уже расходятся, примериваясь продолжить чуть позже. Суть сшибки успевали увидеть Роннар и Аригис, они же заметили, как Раян безупречно парировал все атаки и ещё успел оттолкнуть противника прямым ударом в лицо, а тот отскочил, прижимая ладонь к челюсти.

– Силён, – похвалил Годтвер, то же подумал и принц. Ещё он отметил, что левая рука у южанина работает почти свободно, а значит, лечение удалось.

Пожалуй, Раян сильнее его, намного искуснее и даже опытнее, что странно, ведь бестий в Предпустынье мало, когда он успел набраться опыта? Чувствуется и то, что великим фехтовальщиком его назвали не просто так.

– Ты мог бы прямо предложить обычный поединок, а не оскорблять, если хотел всего лишь убедиться в моей силе.

– Я хочу тебя убить, а не опробовать в бою! Думал, ты понимаешь.

– Я-то понимаю. Хотел, чтоб понял и ты.

– Получается, все твои рассуждения, будто ты стремишься избавлять мир от слабых поборников – чистая ложь! – весело воскликнул Роннар.

– Не ты ли убеждал меня всем своим настроем, что полумеры бесполезны? Долой полумеры, пусть сила покажет, у кого больше прав на жизнь и служение.

– Ты наглец, – выплюнул Раян. – Ты почитаешь себя равным королю, равным высшему могуществу Лучезарного. Считаешь, будто можешь решать?

– Кто, если не я? Ты ведь тоже так считаешь, но не готов заявить. Да и действительно ли они дали нам нашу магию? Может, мы взяли сами? Опорный – наш мир, а не их, мы его защищаем и сами должны определять, что тут и как будет.

– Возможно. Но определять будешь не ты.

Годтвер усмехнулся напоказ.

– Всегда и во все времена всё решала сила.

– За власть, значит, борешься, – проговорил Аригис. – Ни о чём не забыл? О принце, например, которого сам признал своим господином.