Аристарх Барвихин - Монстры «Последнего рая»

«Неужели?! – промелькнуло у него в голове что-то едва похожее на надежду, а сердце застучало быстро-быстро. – Выходит, я почти уже у цели…»

Конечно же, как это он не сообразил, ведь осталось уже совсем немного, чтобы скрыться, ведь там, за покатой вершиной холма начинался спуск. Последний спуск перед тем, как покажется старая коренастая сосна с замаскированным неподалеку от нее люком, под которым его ждало единственное спасение.

Стэн прислушался к темноте, подумал совсем немного и, наконец, решил все-таки рискнуть. Он осторожно приподнял голову, всматриваясь в темноту, но так ничего не смог в ней различить. Очки ночного видения тоже не работали. По всей видимости, он и вправду уже в зоне подавления электронных приборов, в зоне, которую он собственноручно создал вокруг своего тайного прибежища. Вот почему они промахиваются по нему – их электронные прицелы и улавливатели тепла вырубились. Что ж, это хоть и маленький, но все-таки шанс.

Он отшвырнул уже ненужные ему очки в сторону и приподнялся: где-то должны же они быть, эти его противники, не сквозь землю же они провалились…

«А, черт с вами со всеми!» – подумал Стэн, вскочил и, не оглядываясь назад, бросился прямиком к вершине пригорка, петляя и не обращая внимания на внезапный стук автоматных очередей у себя за спиной. Пули прошли где-то далеко в стороне, это дало ему возможность кое-как добраться до вершины и перевалить за нее.

До спасительной сосны и люка под ней оставались уже какие-нибудь две сотни ярдов, как он вдруг оступился и упал, перевернувшись через голову и больно ударившись рукой о камень. В голове у него закружилось, все вокруг поплыло, и тут он по-настоящему испугался, испугался того, что уже не поднимется. Едва придя в себя, он наставил в сторону возможного появления преследователей пистолет и, чтобы хоть на минуту отодвинуть от себя то самое страшное, что должно было неминуемо произойти, выстрелил три раза в темноту сумерек. Пусть знают, что так просто он им не дастся.

Вдруг неожиданно совсем близко от него появились три силуэта. Стэн, почти не целясь, выстрелил раз, потом сразу же второй и третий. Было видно, как преследователи шарахнулись от его пуль и припали к земле. Он же, поднявшись и цепляя неверными ногами каменистую почву, шатко и неуверенно побежал вниз, каждую секунду рискуя вновь распластаться на крутом склоне.

Тут сзади вновь застучали автоматы. На этот раз пули просвистели совсем рядом. Но у него уже не было страха, который был еще совсем недавно, не было даже сожаления – пришло лишь трезвое и будто не его, а чье-то постороннее, чужое и отчетливое понимание всей неотвратимости скорой гибели. Обернувшись, он снова увидел этих троих на склоне – неясные фигуры догоняющих его людей уверенно спускались за ним с пригорка. Сжав зубы, он упал на землю, переполз лицом навстречу преследователям и тщательнее, чем прежде, прицелился.

Как только звук выстрелов отлетел вдаль, он увидел, что там, на склоне, все опять разом упали, и сразу же в ночной тишине загрохотали их гулкие автоматные очереди. Он понял, что все-таки задержал их, заставил считаться с собой, и это вызвало короткое и острое удовлетворение. Расслабляясь после изнурившего его напряжения, Стэн припал на мгновение лбом к металлу пистолета. Он слишком устал, чтобы непрерывно следить за ними или хорониться от их выстрелов, а потому просто тихо лежал, приберегая остатки своей способности сопротивляться на самый последний момент. А те, на гребне пригорка, дружно били и били по нему из автоматов. Но ему все еще везло – пули только проносились мимо, одна даже чиркнула по рукаву, но по счастью не задела его тела.

И тут усталость, неимоверная усталость снова погрузила его в полузабытье, в котором он вдруг совсем явственно увидел давно умершего отца, что был в своей привычной полицейской форме, отец подошел к нему, и вдруг заплакал, чего никогда не делал при жизни. Стэн тоже заплакал и обнял его. А отец стал говорит ему что-то, что именно – разобрать было трудно. Кажется, отец говорил, что не хотел умирать, что собирается к нему, Стэну, в гости… К нему в гости? Почему отец к нему, а не он к отцу? А еще он сказал Стэну, что после умирания никаких тоннелей нет и нет никакого света в их конце. Вообще ничего такого, о чем болтают якобы вернувшиеся обратно. А есть только отвратительный запах гари и еще ужасная обида. И еще отец сказал, что он не может с ним долго говорить, что это его первые и последние слезы и слова тоже последние. И тут отец произнес фразу, которую Стэн ясно услышал и запомнил: