Виктор Сапов - Люди и Боги Армора

И вот он, кажется, целую вечность взбирается по тропе. Силы почти оставили его. Он уже почти не сомневался, что его, слабого мальчика, в конце концов, догонят и убьют. Он подумал о несправедливости этого мира, где жизнь простых людей ничего не стоит и её так легко оборвать, и тело отца, ещё такого молодого, и растерзанные, окровавленные тела других жителей его деревни, которые не захотели или не сумели убежать, вновь предстали перед его глазами. Он сделал ещё три шага вверх, и каждый шаг давался ему с трудом. Он поднял взгляд от носков своих сбитых башмаков и упёрся взглядом в перегородивший ему путь большой валун, с выбитым на нём ликом неизвестного Бога, увенчанный рогами оленя. Одновременно внизу ему вновь почудился топот и крики людей. В полном отчаянии рухнул он перед суровым каменным ликом и воззвал: «Кто бы Ты ни был, забери меня отсюда, и я буду служить тебе всю жизнь!»

Бог не отозвался. Но тропинка, казалось бы, обрывавшаяся у валуна, теперь явственно продолжилась, огибая его справа. Отчаяние предало юноше сил, и он, обойдя камень, обнаружил за ним узкую тёмную пещеру, в конце которой едва различим был свет, а, следовательно – выход. Ступая по гладкому полу пещеры на ощупь, он лишь раз обернулся, но ничего не увидел и не услышал. Позади была тьма, а свет впереди – всё ярче.

Пещера раздалась, и он вышел на ровную площадку, с которой открывался ослепительный вид на высочайшие снежные пики гор, и неописуемо прекрасную долину внизу. Из его сердца совсем исчез страх, а из тела – усталость. Лишь его ум был смущён. Хотя географию Армора он знал лишь по урокам госпожи Невены, он понимал – ни в горах Менеза, ни где-либо ещё в Арморе просто не может быть такого места. А значит, неизвестный Бог услышал его мольбу.

Ночь опустилась на двор замка Скер и окрестные холмы. Высыпали звёзды, двурогая луна указывала, что следующий день не прольётся дождём и всё в природе будет спокойно. Полюбовавшись на отражение луны в замковом рву, Эриспо отправился в опочивальню. Отягощённый вечерней трапезой, приготовленной из трофеев вчерашней охоты и обильно сдобренной сидром, граф Скер взобрался по винтовой лестнице к своим покоям на предпоследнем этаже донжона, и толкнул массивную дверь. В покоях горели светильники, пахло ароматными травами – здесь недавно побывала Аёль, служанка. Эриспо закрыл дверь на засов, стянул с себя сапоги и завалился на ложе, покрытое расшитым покрывалом, намереваясь хорошенько поспать. Смежив веки, он стал размышлять о прожитом дне. Подобные мысли помогали заснуть быстрее. Сначала он вспомнил сегодняшний спор с Денезом, оружейником, который утверждал, что арбалет скоро заменит лук во всех сильных армиях владетелей Армора, поскольку он обладает несомненным рядом преимуществ. Эриспо с насмешкой возразил ему, что у арбалета лишь одно преимущество – он дороже лука, и, следовательно, приносит плутам-оружейникам больший доход. Улыбнувшись вновь своей удачной шутке, Эриспо стал вспоминать напыщенное лицо замкового священника – униана, который пенял ему, графу Скер, на то, что тот часто в своих клятвах и проклятиях поминает имена старых Богов, которые суть недобрые дети капризной и дикой матери-природы, и способны только на злодеяния по отношению к роду человеческому. Все эти молнии, поджигающие крыши, злые зимние ветра… да, что-то он ещё упоминал… Сон уже уносил графа в свои объятия, когда до его ушей донеслось мягкое покашливание. Мгновенно открыв глаза, он рывком сел и обвёл взглядом комнату. Напротив, в кресле, слева от входа, сидел человек, закутанный в бесформенный балахон, напоминающий одеяния упомянутого священника, отца Бастиана. Но это был не он. Лицо этого человека не обрамляла густая борода, оно был моложе и, хотя на него не падал свет масляных лампад, оно как будто светилось само по себе.

– Простите, что потревожил ваш сон, ваше сиятельство. Меня зовут Фелиз, и я хотел бы поговорить с вами…

– Люди, которые прокрадываются в чужие покои под покровом ночи, обычно имеют совсем иные намерения, – пробурчал Эриспо. Он уже овладел собой и понимал, что если ночной гость не прирезал его в постели, значит, он, по крайней мере, не убийца…

– Простите, милорд, но сегодня утром, когда я постучался в ворота вашего замка и вежливо испросил у вас аудиенции, стража весьма грубо обозвала меня «попрошайкой» и направила туда, куда идти мне вовсе не хотелось.

– Ну и как ты пробрался в мои покои, мошенник? – графа почему-то успокоил тон голоса незнакомца, и в нём пробудилось весёлое любопытство.