Евгения Райнеш - Восхождение Эль

– Да ладно! – кажется, этого искателя приключений уже не могли остановить никакие доводы. – Мы быстренько до пещеры добежим, освободим Соль Земли, и первое же желание загадаем: тут же оказаться дома. Ну, и чтобы родители ничего не заметили.

– Это уже два желания, получается, – ответила Эль. – И выходит, мы их потратим на то, чтобы всё было, как сейчас, когда мы ещё никого не спасли? Нет, Тинар Моу, если во мне нет сохранения, то в тебе нет никакой логики.

– Ты просто её не понимаешь, – засмеялся грум. – Мою логику.

– И не собираюсь понимать, – выражение лица Эль стало прямо точь-в-точь, как бывало у Келли, когда она расстраивается. – От этого у меня только одна сплошная головная боль.

Но она не успела договорить, а мальчишка уже проскочил мимо пограничного столба, где самозабвенно нёс дежурство крепко спящий страж. Тинар Моу махнул Эль рукой и скрылся под навершием скалы. Эль ничего не оставалось, как ринуться за зелёным колпачком грума, который, вроде, и стремился вперёд, и в то же время не очень усердно. Оставляя возможность себя догнать.

Долина была покрыта мелким-мелким солёным порошком. Бежать стало трудно, и скоро Эль и Тинар Моу уже брели по щиколотку в этом соляном песке, а ветер, который продувал каньон сквозняком из коридоров в скалах, окружавших долину, больно стегал крупицами соли по лицам. И ещё забирался в высокие ботинки грумов, находя зазоры между заправленными в них хлопковыми, широкими штанами. Неуютно и непривычно. В грумгороде не бывало таких сквозняков, и плотно утоптанные дорожки не крошились под ногами.

– Кажется, – наконец, пыхтя и отплёвываясь от солёного песка, произнесла Эль, – мы делаем что-то… глупое.

Они почти пересекли хрустящее плато и теперь приближались к ослепительно белым, невысоким скалам, отшлифованным до зеркального блеска вечным сквозняком. Скалы, а вернее, то, что они могли скрывать, нравились Эль всё меньше и меньше. Глаза уже различали тёмные трещины провалов в сиянии спёкшейся слюды. Наверняка это были пещеры, и, скорее всего, в них кто-то прятался. Тинар Моу, увернувшись от очередного порыва колючего ветра, пробормотал, пытаясь казаться воодушевлённым:

– Вот найдём, так и скажешь, глупо или…

Мальчик встал как вкопанный, и Эль от неожиданности налетела на него сзади. Со стороны уже близких пещер раздался пронзительный полувсхлип, полувой. Короткий, но явный.

– Ты… – то, что хотела сказать девочка, так и осталось тайной для Тинара Моу.

Плотная волна неожиданно горячего крошева едва не сбила детей с ног. Вихри раскалённой солёной пыли окружили их со всех сторон, превратив мёртвую, но тихую до этого момента долину в кошмарный апокалипсис. Ослеплённые песчинками, задыхаясь и отчаянно кашляя, Эль и Тинар с трудом вытащили из внутренних карманов пыльников защитные тагельмы, быстро нацепили их на лица. Эти движения их ещё в самом нежном возрасте родители заставляли доводить до автоматизма.

Грумята не знали, сколько времени они простояли среди соляной бури, схватившись друг за друга, чтобы их не унесло вместе с ветром на скалы, но наконец вокруг немного прояснилось. Соль и пыль осели на землю. Опять наступила тишина, но теперь она казалась страшнее, чем вой ветра. Эль сняла с лица сетку, забитую крупицами соли.

– С-с-смотри! – еле слышно выдавил Тинар, и Эль поняла, что горло у него пересохло и говорить ему трудно.

Прямо перед ними, в нескольких метрах от основания на глазах поползла трещина, из которой выкарабкивалось что-то белое и живое. Внезапно долину прорезали его безнадёжные всхлипы.

Эль очень хотела, чтобы ей это показалось, но движения существа становились всё реальнее, а вой – громче.

– Ты что-то говорил про мумии? – запоздало вспомнила девочка и покрылась холодным потом.

– Э-э-э, – промычал грум, – это же и есть она самая – долина мумий. А как ты в ядрёное ущелье попадёшь, если только не по ней? Нам в ущелье нужно, я там плач слышал.

Была ли это просто мумия или выворотник, определить Эль не смогла. Она вылезла из расщелины полностью, высокая и невероятно худая, и смотрела на грумят с высоты. Какие-то ошмётки, похожие то ли на истлевшие тряпки, то ли на слезающую пластами отмершую кожу, развевались вокруг её длинного высохшего тела.

– И что теперь? – Эль не могла сделать ни шага в любую из сторон. Ноги не слушались её.

Из трещины в соляной скале появилась вторая перетянутая ворсистой ветошью голова. Скорее всего, это выкарабкивалась подружка той, что стояла и разглядывала перепуганных детей. Они не заметили сразу, что смотрела мумия только на Эль. Странно смотрела. Не веря своим глазам, удивляясь и радуясь. Эта мумия прекратила стонать, но ветер подхватил дробный крик второй пришелицы, словно эстафетную палочку, и долина опять огласилась мяукающими протяжными воплями.