Владимир Лозовой - Ключ скитальца

Мальчик вздохнул. С полупустым садком возвращаться домой не хотелось. Ужинать придется холодной кашей, а весь улов отдать мачехе. При этом выслушать кучу упреков, что он задарма ест хлеб и сидит у нее на шее.

Пул оглянулся на далекий берег. Пламенный диск на горизонте зацепился за покатую вершину, словно хотел спрятаться в недрах холодного гранита, и бросил последние, прощальные лучи морю.

Мальчик стряхнул дрему, перегнулся через борт, умылся. Вода разогнала сон без следа, оставив на губах соленый привкус. Пул вытер лицо рукавом рубахи, собрал снасти, взмах самодельного весла направил лодку к берегу.

Когда не стало отца, нападки мачехи оскорбляли мальчика до отчаяния, но за последние два года повзрослев, он перестал обижаться. Он ни у кого не сидит на шее. Скорее, наоборот, это Гиза со своим сыном Клобом сидят на шее Пула.

Во-первых, они живут в доме, который с подворьем отец оставил ему. Во-вторых, Пул ежедневно снабжал их рыбой, ухаживал за скотиной и домашней птицей, и вообще хозяйство полностью лежало на нем. При этом ему никогда не доставалось ни капли молока, ни кусочка мяса, чем питался Клоб – только похлебка и черствый хлеб, а жить приходилось в сарае. Хотя, последнее обстоятельство мальчика только радовало. В сарае Пулу жилось куда лучше, чем в доме с мачехой и сводным братом.

Гиза, конечно, работала. С утра до вечера она мыла посуду в старой таверне у городского рынка, но заработок полностью тратила на Клоба. Вот кто по-настоящему сидел на шее, причем у них обоих. Ничего, кроме как есть и спать, Клоб не умел и ничему учиться не желал. Прошлой осенью Гиза устроила его в школу, потратила чуть ли не все свои сбережения, но через месяц Клоба отчислили за прогулы и неуспеваемость. Гиза тогда проплакала три дня.

Отец Пула служил матросом на планетарном корабле, дома бывал редко. Когда выпадал короткий отпуск, он много времени уделял сыну. Мальчик до сих пор помнил рассказы о космических перелетах и далеких планетах. Отец научил его грамоте и мечтал накопить достаточно денег, чтобы хватило на вступительный взнос в школу навигаторов. Этой идеей он зажег и Пула. Стать навигатором звездных кораблей – какой лучшей судьбы мог пожелать для себя в то время еще десятилетний мальчишка?.. В последний приезд отец приблизил их общую мечту. Тайком, чтобы не знала Гиза, он оставил Пулу несколько монет. Там не было и сотой части суммы, необходимой для поступления в школу. Пул сохранил эти деньги, а когда случался хороший улов, и Пул мог незаметно от мачехи продать две-три рыбешки, добавлял к ним пару медяков. Мальчик твердо решил стать навигатором. Каждое утро, отправляясь на рыбалку, он мечтал о необыкновенном улове, или что на крючок ему попадется редкая рыба-блеск, за которую заезжие торговцы могли дать отличную цену.

В следующем рейсе отец скончался от неизвестной болезни. Домой пришло извещение, мол, похоронен он в межзвездном пространстве, а остаток невыплаченного жалования истрачен на гроб. В тот вечер Пул забрался на чердак и проплакал там всю ночь. Гиза тоже опечалилась, во всяком случае неделю она ходила мрачной. Но печалилась она, как вскоре выяснилось, вовсе не об отце.

По ее щекам бежали слезы, когда она предложила Пулу отправиться на все четыре стороны.

– Мне одной вас двоих не поднять, – заявила она.

Пул не представлял, куда идти. Гиза заметила на лице пасынка растерянность, разрыдалась сильнее и, махнув рукой, разрешила ему жить в сарае.

А недавно Пул узнал, что мачеха не имела права его выгонять. Он случайно нашел предсмертное письмо отца. Очевидно, оно пришло вместе с извещением о смерти, но Гиза это скрыла. Прочитав, она спрятала письмо в старых журналах, что пылились в чулане, потом позабыла и, делая уборку, вынесла журналы в сарай. Пул, от скуки перелистывая цветные страницы, наткнулся на пожелтевший треугольный конверт. На клочке бумаги он прочел всего несколько слов:

«Прощайте. Живите дружно. Пул, старина, предстоит тебе самому добиться того, о чем мы оба мечтали. В доме назначаешься старшим, помогай Гизе и не обижай Клоба».

Мальчик сохранил письмо, пряча в тайнике за сараем, и в минуты грусти часто перечитывал. Мачехе он не сказал, что нашел его, побоялся лишних вопросов.

…Причалив лодку к берегу, Пул вытащил ее на прибрежный песок к десятку таких же утлых суденышек. Привычным движением отвязал парус и, сложив вчетверо, сунул за пазуху рубашки. Весло зарыл в песок и, взяв удочки да сетку с уловом, знакомой тропой заспешил к городу. Начало смеркаться.