Маруся Якимова - Нейзи

Дегри шла без оглядки. А Нейзи ещё немного постояла и побрела через лес домой. Быстро темнело. Листва закрывала последние частички серого света, и скоро всё погрузилось во мрак ночи. Звёзд не было видно в плотности облаков, только луна изредка появлялась, белой тенью проползая по небу. Она надела пыльную маску и смотрела на засыпающий городок ясными голубыми глазами.

Девочка шла по дорожке обратно домой. Стало настолько темно, что и рук не разглядеть в такой чёрной непреодолимой стене. Ничего не видно, только Нейзи заметила впереди маленькую искорку, которая мерцала в гуще листьев. Она двигалась медленно и бесшумно. Девочка шла следом за этим огоньком. Раздвигая ветки, она увидела того самого человечка почти с неё ростом. В руках он держал фонарик, в котором старинным светом чего-то прошлого, забытого ярко горела свеча. От него исходил холод, на ветру прямо в лицо Нейзи влетали белые снежинки из тонкого льда. Рядом с тем человечком ночь была светлее, чем обычно. Будто над ним расступались тёмные облака и уводили его лунным светом далеко в сказку. Свет из фонаря носил в себе разные формы цвета, от золотисто-коричневого до холодно-жёлтого. Нейзи старалась идти за тем неизвестным, который показывался ей с загадками и тайнами. Он смотрел с любопытством, как будто видел это уже много раз, но к нему приходило то самое странное чувство, что мы когда-то видели, слышали или замечали, смотрели глазами любопытного ребёнка. Звёзды мерцали радостью, трава шелестела молодостью, а ноги бежали среди золотых колосьев поля, а рот весело напевал стишочки:

И ты уже тогда не мог предположить, что детские мечты испортятся в один прекрасный день, когда утро уже и не утро и ты видишь, как там в окне уходит через золотую траву твоего дворика детство, увидев, что взросление неизбежно, только прости прощай.

Но этот человечек, всё осматриваясь по сторонам, что-то искал, хотя по-видимому, ему эти места были знакомы. Девочка шла след в след. Снежинки, летящие от него, обмораживали нос, щёки, проникали в волосы, покрывая лицо белой маской. По рукам бежали холодные растаявшие капельки от снежинок. Нейзи замечала, как она погружалась в дремучий лес, где пахло зимой и снегом. Стало ещё темнее. Свет начал отблёскивать на белых крупинках сугробов, как в зеркальце, лежащем на столе. И только он был источником света в эту зимнюю ночь. Человечек шёл прямо за другим человеком. Девочке становилось всё холоднее и холоднее: она стояла в туфельках по колено в снегу. Руки, кисти, ладони и пальцы закоченели и не желали двигаться. Волосы были под шапкой снежных хлопьев. Даже на носу образовался сугроб. Любопытство вело девочку за теми двумя впереди. Она ушла с дорожки, по которой до этого шла. Нейзи что-то показалось в том человечке. Что-то знакомое мелькнуло в его теле. Девочка не понимала, а зачем она, собственно, пошла за ними? Любопытство её к волшебному тянет. Вдруг ноги закоченели до того, что отказывались идти. Усталость незаметно подбиралась к телу. Девочка не могла больше плестись и упала на снежные сугробы, которые стали обжигать холодом кожу. Свет уходил всё дальше и дальше. Но в этот момент, услышав за собой звук (как девочка упала на снег), человечек обернулся и увидел Нейзи, которая лежала усталая и вся замерзающая, он подошёл к ней. Лицо его было обвязано шарфом, на голове шапка, волосы в инее, только глаза были голубые-голубые. Он хотел помочь девочке встать на ноги и одеть ей шарф с шапкой, но человек, шедший впереди, остановил его.

– К прошлому прикасаться опасно, – прошептали его сухие губы, покрытые лёгким налётом инея.

И только в последний момент, когда стало всё исчезать у Нейзи перед глазами и снег начал таять, человечек посмотрел в сторону зарослей деревьев, где стоял огромный замок, покрытый немного плющом. Но вдруг всё, что Нейзи видела, стало постепенно испаряться. Каждый миг до последнего кадра на киноплёнке оборвался. Оказалось, что девочка стояла на том же самом месте, откуда она и пошла за теми двумя. Встав на ноги, Нейзи побрела устало домой. Только ветер завывал в ветвях, путаясь в движениях. Лес хмуро что-то ворчал себе под нос. А ночь летала в небе, закрывая его синим плащом.