Алексей Мошков - Добравшись до горы

Поэтому ее с младенчества терзали притираниями, благовониями и умащиваниями. Десятки служанок трудились над красотой кожи своей властительницы, ее ногтей и волос, но тщетно. По возвращении с охоты или верховой прогулки принцесса опять походила на длинноволосого, но крайне запущенного мальчишку. И все приходилось начинать сначала. Быть прекрасной, соблазнительной и недоступной – это тяжкий труд, хуже, чем работа какого-нибудь дровосека.

Старшая служанка подала сигнал, и будущую королеву разложили на плоской, прикрытой тонкой простыней каменной скамье. Началась очередная пытка превращения бедового сорванца в томную деву, от одного взгляда на которую мужчины обязаны терять голову. Принцесса молча, стиснув зубы, терпела, утешая себя мыслью, что воин должен выносить и не такие лишения. И все же, когда ее поставили на ноги и принялись облачать в церемониальные одежды, она вздохнула с облегчением.

В огромном зеркале, которое берегли как величайшее сокровище, принцесса увидела роскошную статую. Толстые, увитые золотыми лентами косы были пропущены под мышками и привязаны к металлическому каркасу, на котором веером крепились изумрудные перья павлина. Длинное пурпурное платье с разрезами от бедра при ходьбе открывало стройные, но чуть худощавые жилистые ноги. Правда, этот недостаток маскировала изысканная роспись: листья, грозди, лепестки цветов. И если перья павлина символизировали высоту королевской власти, то роспись на ногах – изобилие и благоденствие, которыми властительница осыпала своих подданных. Во всяком случае, обязана была осыпать.

Герольды возвестили о том, что будущая властительница Долины, Плоских нагорий и прилегающих земель, чистая принцесса готова обратить лучезарный и милостивый взор на своих преданных и любящих слуг. У выхода из купальни ее встретил церемониальный караул – два десятка изнеженных юношей, отпрысков знатнейших родов. Кирасы с золотыми насечками, пышные плюмажи на шлемах, поножи и наручи из тисненой кожи. В холеных руках – клинки, усыпанные самоцветами, изысканные и бесполезные в настоящем бою. Впрочем, как и сами караульные. Ни одного из них принцесса не взяла бы в военный поход. К счастью, в небольшой, но отменно вышколенной армии игрушечного королевства были и другие воины. А во главе стояли ветераны, которые некогда участвовали в боях под командованием ее отца, да достигнет он Блаженного Брега. Если бы не эти закаленные в битвах бойцы, крохотное королевство давно бы разорили алчные соседи, как мальчишки – гнезда.

Под слитный грохот шагов принцесса вступила в тронную залу. Здесь ее уже ждали придворные – пестрая толпа лизоблюдов, просителей и бездельников. Они низко склонились перед своей будущей властительницей, подметая плащами и юбками шестигранные плиты пола, над которыми оказались не властны несчетные века. Принцесса прошествовала мимо и села на низкий трон без спинки, но с высокими, изогнутыми, как морские волны, подлокотниками. По правую руку ее немедля возник волшебник Рудгер – верховный старейшина Дома Светлых Сил, а по левую – Брендан, командующий королевскими войсками и отвечающий за мир и спокойствие внутри королевства.

Волшебник, в чьи обязанности входило не только духовное, но и мирское благополучие государства, сделал знак первому просителю. По церемониальному протоколу после приема нескольких просителей начиналась утренняя трапеза, в которой участвовали только самые близкие из придворных. За трапезой и обсуждались все насущные дела. Вершились судьбы королевства. Принцесса любила эти завтраки. За столом приближенные избегали цветистых фраз, а говорили кратко и по существу. Жаль только, что старый король избегал этих трапез, как, впрочем, и всех остальных церемоний.

Между переменами блюд будущая королева узнавала новости, слухи и сплетни. И хотя с каждым годом они становились все тревожнее, принцесса жадно выслушивала все, что придворные считали нужным сообщить своей владычице. Разумеется, у нее были и другие источники, благодаря которым она могла проверить искренность своих приближенных. Ведь нельзя же будет управлять государством, полагаясь лишь на их отчеты. Хотя управлять – это сильно сказано. Управлял магистрат, а королевская особа лишь осеняла своей рукой принимаемые им законы и установления.