Эля Айдарова - Девы Кудры. Воительница

.

Глаза щурились от лучей поднимающегося на небо белого солнца. Было не слишком жарко, но жажда к горлу проступала довольно быстро. Черный породистый конь заржал и встал на дыбы так неожиданно, что весьма натренированная реакция едва успела помочь удержаться нмару в седле.

– Какого зми́я! – недовольно буркнул сидящий по соседству страж. Но тут же замолчал, увидев поднятую ладонь А́нмара, что означало: «сосредоточиться».

– Э́лли! Да ты девчонка! Тебе не сравниться с вожаком Ю́суфом!

– А, значит, ты уже вожак, волчонок?! – с доброй усмешкой ехидно ответила маленькому вихрастому мальчишке лет восьми взрослая девушка, которая немного напоминала парня. Одежда на ней была мужская, вся в пыли, один рукав порван. На ногах сапоги с коротким голенищем. Светлые волосы до плеч, грязь на левой щеке. В ладони светился бок ярко красного не раз откусанного яблока.

Она и ее компания из шести мальчишек резко появились на дороге перед путниками, из-за чего заставили коней забеспокоиться. Теперь та самая Элли с детским любопытством в серо-голубых глазах рассматривала путников, и взгляд остановила на сидящем впереди мужчине.

– Ммм, какой красавец, – отметила девушка, перестав жевать яблоко. – Силен! – не отрывая взгляда, продолжила она. – Хххорош! – выдохнула с чувством уважительного восхищения.

Анмар на мгновение решил, что слова были адресованы ему, но быстро понял, что восхищал девушку его конь. У восхищения была весомая причина. Конь являлся известной барарской породы, славящейся скоростью и выносливостью. Густая черная грива, словно бархат ночного неба, мощные копыта, упругие мышцы – все выдавало родовитое происхождение животного.

– Элли! Элли! Враг приближается! Спасайтесь! – выкрикнул Юсуф и с мальчишками перепрыгнул через ограду короткого деревянного мостика, расположившегося над подобием ручейка.

Мальчики называли себя кадарскими волчатами, «борющимися» за справедливость, защищая «слабых» и наказывая «злодеев». Слабыми считались любая дворовая скотина, а главным злодеем был ворчливый лавочник Хвищ, который продавал фрукты и овощи дороже, чем остальные. Сам по себе Хвищ был безобидный, но очень жадный и скупой. Именно за эти качества отряд отважных волчат избрали его злобным врагом, которого необходимо изнурять еженедельными набегами на его лавку, чтобы отхватить что-нибудь из его товара. Хвищ, хоть и грузный краснощекий мужик, но всегда старательно пытался бежать за ними и догнать хотя бы одного, чтобы с гордостью победителя прилюдно отшлепать. Вот и сейчас у ворот в город появилась быстро идущая фигура Хвища.

– Ухх, я вам задам, мелкое отрепье! – кричал Хвищ.

Мальчишки уже с насмешками убегали, огибая внешнюю сторону городской стены. Девушка же долго не думая, метнула огрызок яблока прямо в лоб Хвищу, и попала точно в цель. Присвистнула, усмехнулась, кувыркнулась через себя, приземлилась за оградой моста на землю и побежала за бесстрашным отрядом. Хвищ лишь с досадой махнул кулаком в сторону хулиганов. Пробубнил обещания о расправе и, стирая пот со лба рукавом, побрел обратно к воротам.

Все произошло на глазах путников из соседнего королевства: а именно, принца Анмара и сопровождающих его троих страж, которым он более-менее доверял. Путники двинулись к воротам. Анмар молчал. Его одолело странное чувство от сказанного девушкой. «Хххорош!». «Чувство ревности? К коню? Смешно…» – думал принц.

***

Город Када́р являлся столицей благополучного королевства Авре́лия. Но столичное население не отличалось бесчисленным количеством. Почти во всех городах королевства людям жилось хорошо. Все старались обосновываться в тех поселениях и городах, в которых родились. Народ устраивали местные условия. И никто не стремился в столицу за счастьем и богатством. Население было трудолюбивым и принимающим власть своего короля Икнадо́ра. Короля почитали и уважали за его законы и благородное правление.

Город Кадар словно был отражением силы своего правителя. Аккуратные просторные улицы, улыбчивые опрятные горожане, яркие двери на светлых домах, мелкие красочные цветы на подоконниках – отовсюду веяло светом и уютом. Казалось, путник с плохими помыслами мог излечиться от озлобленности и приобретал чистейшее благо в стенах этого воистину доброго города.