Эллен Дин - Когда я увижу Звёзды

–О, Боже, Кол – ахнула Моника – Мне так жаль! Неужели эта стерва Амалия совсем слетела с катушек?!

Кол пожала плечами:

– Чи Ён ведь ничего не сделала Ами, ее просто застрелили… Думаю, из всех нас, Чи Ён больше всех заслуживала жить…

Коллам почувствовала, как по ее лицу покатились слезы:

– А ведь самое ужасное, я ничем не лучше Амалии…

–Нет, Кол, я уверена это не так – произнесла Моника ложа руку на плечо девушки.

– Винс и Цинн сегодня убеждали меня, что я хороший человек, но ведь это совсем не так – проговорила Кол.

И тогда Коллам рассказала Монике о Заке. Она рассказала ей об отравленной стреле, о том, как мучился ее друг и наконец, о том, как она решилась на его убийство:

– Я не должна была его убивать – захлебываясь слезами, говорила Кол – Нужно было что-нибудь придумать.

– Все мы совершаем ошибки, Коллам – произнесла Моника.

– Да, только моя ошибка стоила Заку жизни!– прокричала Кол.

Коллам Лоуренс никогда не отличалась капризностью, но смерть двух друзей подкосила ее, и сейчас она вела себя как сущий ребенок. А Моника… Она была старше Кол всего-то на три года, но сейчас чувствовалось, что она взрослее.

Моника стерла со щек Кол слезы и, глядя, прямо ей в глаза заговорила:

– Скажи мне, есть ли у тебя машина времени?

Вопрос показался Кол настолько глупым, что она тут же успокоилась:

– Нет.

–Тогда, быть может, ты умеешь оживлять мертвых?

Коллам покачала головой.

–Все это значит, Кол, что ничего уже не исправить. Что сделано, то сделано. Ты можешь всю жизнь ненавидеть себя, пока не захлебнешься в собственных обвинениях, а можешь принять себя. Принять все свои решения и действия, не мучаясь вопросом, что ты могла бы поступить иначе. Живи настоящим, Коллам, потому что легче не станет, и ты должна принять эту боль как часть себя.

Коллам кивнула, сжимая в своем кармане цветок розмарина.

Моника, вздохнула, и все с той же дружелюбной улыбкой вернулась к готовке:

–Вы ведь и, правда, необычная семья?– спустя какое-то время спросила Кол.

– С чего это?

Коллам развела руками:

– У вас два дома, один из которых секретный, а когда к вам постучали, вы кинулись бежать. Выводы напрашиваются сами.

Моника молчала и тогда Кол произнесла:

– Прости, мне, наверное, не стоит лезть не в свое дело…

–Все дело в Ноа – сказала Моника – Он необычный мальчик…

–В каком смысле?

Моника пожала плечами и отвела взгляд:

– Я не знаю, правда… Мне просто так сказали… И теперь мы с Джоном как можем, оберегаем сына, лишь бы ему никто не навредил …

– И кто может навредить Ноа?– как можно осторожнее спросила Кол.

Моника опять пожала плечами и как бы она не прятала старые воспоминания, они вновь всплыли в ее голове.

***********

Моника Вуд в очередной раз пришла на место своего старого дома. После Апокалипсиса от него, естественно, ничего не осталось, но для Моники это место все равно было родным.

Когда она вернулась, Джон ковырял костер палкой:

– Ты опять туда ходила?– окликнул он ее – С Конца Света уже год прошел, Мон…

– Заткнись – шикнула на него Моника. Ее взгляд перешел на Амалию, которая одиноко сидела под деревом .

– Она почти не разговаривает – сказал Джон и Моника фыркнула.

– С тобой мало кто хочет разговаривать- с этими словами она взяла рюкзак и, вытащив оттуда куртку, пошла к Амалии, про себя думая как же ее раздражает этот Джон Кэмбелл.

Она села возле Ами и накинула ей на плечи куртку. Амалия кивнула, в знак благодарности, и продолжила в той же задумчивости глядеть вперед:

– Вы, правда, не слышите его?– вдруг произнесла Амалия

Моника глубоко вздохнула:

– Нет никакого голоса, Ами! Нет, и не было!

– Но я, же слышу его!– со слезами на глазах заявила Амалия – Он постоянно что-то говорит мне.

– И о чем же он говорит?

– Обо всем – проговорила Ами – И о вас с Джоном тоже…

– Серьезно?– Моника всеми силами сдержала усмешку.

Амалия кивнула:

– Голос знает будущее… Он сказал мне, что вы с Джоном поженитесь.

Моника засмеялась:

– Амалия, разве ты сама не слышишь, как это бредово звучит?!

– Но это, правда случится! А когда вам будет восемнадцать, у вас родится сын!

– Ами, это чушь!– крикнула Моника и ушла от подруги, не желая ничего больше слышать.

Палатка Моники была самой кособокой, наверное, потому что ставила ее сама Моника. Но она уже привыкла жить здесь, поэтому едва ее голова коснулась самодельной подушки, она сразу, же уснула.