Мария А. Петрова - Это не мой мир

Прицелившись, я пустил стрелу, но стоило ей сорваться с моих пальцев, один золотой хвостик превратился в пять, и каждый полетел к своей цели, метясь прямо в сердце. Пусть только одна стрела нашла свою цель, остальные истаяли так же быстро, как возникли, зато лисы отступили, испуганно осматриваясь и давая мне место и время для ещё одной атаки.

– Прошу, Арён, нам не справиться без тебя! – взмолился я.

«А со мной вы убьёте их всех! И Сяовэй!»

Отбиваясь от ударов лисьей свиты, уворачиваясь от магии их хозяйки, Чхоль терял терпение:

– Если ты нам поможешь, я клянусь, что сохраню Сяовэй жизнь!

Эти слова много значили для Арён, было видно, как она колеблется ещё немного, пока кумихо обступают нас, боясь напасть: демоницы не знали, чего стоит ожидать от жрицы.

Золотом вспыхнула магия, разнеслась по комнате, обволакивая мои стрелы, заклиная их, Хвост Дракона в руках Чхоля тоже налился светом.

Лисы тут же атаковали Арён, но я опередил их, засыпая стрелами. Благодаря волшебству теперь каждая попадала точно в цель. Было дано обещание не вредить Сяовэй, о её прихвостнях речи не шло, но жрица с грустным взглядом смотрела на убитых девушек. Их молодые тела, облачённые в нежные ткани, замерли навсегда, раскинув руки, разинув в бессильной ярости красивые рты. Блеск в мёртвых глазах погас.

«Девочки мои! Что же вы наделали, изверги?!»

Кумихо пришла в ярость, всё меньше её тело походило на человеческое, всё сильней рвалась юбка, выпуская мощные хвосты.

Фаланги моих пальцев всё ещё чувствовали стрелу, когда она пригвоздила один из хвостов к полу. Раздался рёв загнанного зверя: испуганный и злой. Магия кумихо могла одурачить нас прежде, сбить с толку, но в бою без поддержки была совершенно бесполезной. Стоило раскрыть обман, и не осталось ничего кроме тупой животной силы.

Нам быстро удалось скрутить демоницу, связав по рукам и ногам лоскутами её же одежды и лентами, что ещё вчера ласкали взгляд в танце.

«Прошу, пощадите! Я уйду и никому больше не причиню зла, буду жить в лесу, питаться зайцами, как и положено обычной лисе, прошу!» – горько зарыдала Сяовэй.

Всё было кончено.

Кумихо, признавая своё поражение, сидела на полу и молила о пощаде, опустив голову. Её прекрасная свита убита, её мерзким замыслам конец!

«…»

Выплыла новая табличка, но она не принадлежала ни Сявоэй, ни Арён. Мы обернулись. В дверях стоял увешанный доспехами воин. Мгновение, и тяжёлый меч, только что покоившийся на его бедре, уже крепко был сжат в руках.

«Кто вы? Почему моя жена связана?»

Жена? Поймав одуплённый взгляд Ким Чхоля, я повернулся к кумихо. Демоница попрятала свои хвосты, лицо её вновь ничем не выдавало ни злости, ни лисьей натуры. Испуганная, жалкая, лежала она связанная, накрытая лишь только спутанной рыбной сетью волос.

«Как хорошо, что ты вернулся, любимый Мин Ки! Они мучали меня, но я не выдала тайны, не сказала им, где ты держишь свои награды…»

Картинно закатив глаза, Сяовэй откинула голову и обессиленно упала, разыгрывая сцену обморока.

«Глупая, никакие награды не дороже, чем ты! А вы! Как смели вы поднять руку на женщину, насколько жестокими нужно быть, чтобы убить всех этих девушек?! Вы поплатитесь!»

Словно одержимый Мин Ки бросился на нас, из горла его вырвался воинственный клич. Ему вторили тяжёлым топотом вооруженные до зубов воины, только что вернувшиеся из похода они ещё не успели снять доспехи, не успели даже обнять своих детей и жён, а с готовностью отозвались на крики своего полководца.

Как котёнка Ким Чхоля сшибли с ног, резкими ударами сразу отовсюду, слышно было, как легко ломаются его кости, крошатся суставы, словно кто-то специально заглушил все прочие звуки, только мерзкий хруст.

Со звоном гонга из моей головы силой выбили последние мысли, вырвали из ослабших рук древко лука и повалили на пол. Ударившись, я потерял контроль над собственным телом и обмяк тряпкой, чувствуя, как меня мнут, топчут кожаные подошвы. Моё тело уже ничего не значило и было не более, чем клетка для разума, боль ушла, мир оглох, перед глазами осталась только одна неподвижная картинка: сжавшаяся и плачущая от страха Арён. Жрицу никто не трогал. И за то я был благодарен небесам.

«Вы ведь не тронете госпожу Со Хва, если она окажется лисой? Пожалуйста, пощадите её, ради меня!» – мерзкое ощущение дежавю выдернуло меня из темноты и расплылось перед глазами тошнотворным табло с буквами.