Джон Норман - Предатели Гора (ЛП)

Кстати, гореане в большинстве своём, не связывают молнию и гром с тем, что Царствующие Жрецы занимаются таким прозаическим занятием как помол муки. В прежние времена они находили тому объяснение в наивных мифах и легендах, которые теперь стали частью гореанского эпоса. Однако кое-кто из низших каст, особенно в среде крестьянства, и особенно среди жителей отдаленных деревень, на полном серьёзе рассматривают возможность того, что такие явления могут быть признаками разброда в сообществе Царствующих Жрецов, их конфликтов, ударов оружия, грохота колесниц, топота тарларионов, и тому подобной чепухи. Я замечал, что даже многие более образованные гореане, конечно не представители каст Писцов или Строителей, полагают, что молния — результат сталкивающихся в небе облаков, выбрасывающих искры. Но есть и люди, которые видят сходство таких явлений как молния и треск искр в мехе охотничьего слина поглаженного рукой человека.

В свете новой вспышки молнии, я увидел, на задке следующего впереди фургона, свисающее с крюка и покачивающееся на ремне, узкое, цилиндрическое, закрытое крышкой «смазочное ведро». Сквозь отверстие в крышке торчала ручка кисти. Это был обычный аксессуар гореанского фургона. Кстати, «смазка» в таком контейнере вовсе не является минеральной консистентной смазкой привычной на Земле. Это смесь дёгтя и животного жира. Впрочем, свойства и способ применения те же самые, при большей доступности и низшей цене. Такую смазку наносят кистью на трущиеся детали фургона, в особенности на оси и на металлические пружины, обычно в рессорном варианте, там, где они есть. В некоторых гореанских «каретах» и наёмных экипажах, очень немногих, для амортизации используется многослойная кожаная подвеска. Это делает поездку довольно удобной, но возникающее раскачивание, пока к нему не приспособишься, может вызвать тошноту, а проще говоря, морскую болезнь. Особенно этому подвержены свободные женщины, которые, как известно существа деликатные и склонные к надуманным жалобам.

Что интересно, эта «деликатность», показная слабость, и связанное с этим «недовольство», обычно исчезают, как только эти особы оказываются в рабстве. Вероятно, всё дело в том, что в этом случае они оказываются на своём месте назначенном им природой. Кроме того, стоя на коленях и глядя на своего хозяина снизу вверх, они не могут не понимать, что у того может просто не хватить терпения на их капризы. Само собой, не малую роль играют обстоятельства поездки. Например, замечено, что одна и та же особа, отвратительнейшим образом ведшая себя, будучи свободной, путешествуя в один конец на таком подвешенном на кожаных ремнях экипаже, возвращаясь на нём же, но уже рабыней, возможно, связанной по рукам и ногам, и упакованной в мешок или просто в рабский капюшон, лёжа под ногами пассажиров, старается всячески сдерживать позывы своего организма, даже если они вполне обоснованы. Если же она этого не делает, то не исключено, что ей предстоит почувствовать последствия своей неосторожности. Её, скорее всего, пнут либо ткнут, если она в мешке, или стегнут плетью, если в капюшоне. Потом, чтобы она не оскорбляла своим присутствием приличных людей, запачканный мешок или капюшон вывесят на заднем борту повозки, а её саму привяжут к перилам сзади экипажа, свесившись над дорогой. Впоследствии, конечно, ей придётся самой полностью очистить и мешок или капюшон, и саму себя, прежде чем снова заползти в мешок, снова стать его заключенной. У женщины редко возникает желание повторять такое дважды.

Однако, откровенно говоря, большинство гореан и не только свободных женщин, предпочитает простое, тряское движение безрессорного фургона, зачастую более быстрой и плавной езде в наёмном экипаже на кожаной подвеске.

Снова полыхнула молния, и в её ярком кратковременном свете я разглядел не только «смазочное ведро» болтавшееся на крюке, под впередиидущим фургоном, но и двух детей, испуганно выглядывавших из большого кожаного отсека, подвешенного под кузовом повозки. Их глаза показались мне очень большими, видимо детишкам было по-настоящему страшно. Кстати, в такой коже подвешенной под днищем, не было ничего особенного. Однако чаще всего там возят топливо для походного костра, собранное по пути, а вот возить там детей, любых других пассажиров или даже рабынь было необычно. Вероятно, возница решил, таким образом, спрятать своих детей от грозы. Когда окрестности осветила следующая вспышка молнии, я уже не увидел детей. Похоже, они решили спрятаться внутри, и я бы их за это не винил.