Джон Норман - Волшебники Гора

— Убить её! — потребовал кто-то из толпы.

— Убить! — поддержали его злые голоса.

— Нет! — грудью встал на защиту своей рабыни Марк.

— Нет! — поддержал его я.

— Их тут только двое, — крикнул один из особо рьяных.

— Слушайте! — призвал я, поднимая руку.

В этот момент толпа затихла. Многие мужчина подняли головы, прислушиваясь, потом все дружно повернулись в сторону доносившегося звука. Феба, маленькая, уязвимая, голая, поспешила воспользоваться заминкой и подползала поближе к ногам Марка.

Вдоль улицы неслось пение и звон колоколов. Уже через мгновение мы увидели золотой круг, поднятый на шесте, появившийся из-за поворота. Люди на улице торопливо раздавались в стороны, прижимаясь к стенам домов.

— Посвященные, — шепнул я Марку.

Теперь уже вся процессию вывернула на эту улицу.

— На колени, — призвал мужчина стоявший рядом.

— Становись на колено, — посоветовал Марку, сам тоже опускаясь на одно колено.

Честно говоря, происходящее меня удивило. Люди становились на колени. Вообще-то, обычно свободолюбивые гореане не встают на колени даже в храмах Посвященных. Гореане обычно молятся стоя. Разве что руки иногда поднимают, да и то это зачастую происходит, только если молитва произносится вместе с Посвященным.

— Я не встану на колени перед этими, — упёрся мой друг.

— Вниз быстро, — прошипел я. — Ты за сегодня уже доставил достаточно неприятностей.

Уже чувствовался запах ладана. Во главе процессии шли два молодых, совершенно лысых парня в белых одеждах. Это именно они звонили в колокола. За ними следовали ещё два юноши, размахивавшие кадилами, испускавшими облака ароматного дыма. Насколько я в этом понимал, эти четверо были новичками, возможно, только недавно принесшими свои первые обеты.

— Хвала Царствующим Жрецам! — послышался чей-то пылкий голос.

— Хвала Царствующим Жрецам! — поддержал его другой.

Мне в тот момент подумалось, что мой друг Царствующий Жрец Миск, возможно, был бы если не очарован, то озадачен таким поведением людей.

Взрослый Посвященный, одетый в ниспадающие белые одежды, торжественно нёс шест увенчанный золотым кругом, фигурой, не имеющей ни начала, ни конца, символизирующей Царствующих Жрецов. За ним следовал ещё десяток Посвященных рангом пониже в колонну по двое. Именно они распевали молитву.

Свободная женщина в испуге торопливо отдёрнула свои одежды, чтобы не дай бог их не коснулся Посвященный, которому, как известно, запрещено даже дотрагиваться до женщин, впрочем, как и самим женщинам, касаться их. Кроме того, посвященные избегают употреблять в пищу мясо и бобы. Насколько мне известно, большую часть своего времени они посвящают жертвам, служению, молитвам и изучению мистических знаний. Они надеются посредством исследования математики, очистить себя.

— Спасите Ар! — всхлипнул мужчина, когда они проходили мимо.

— Спасите нас, о посредники Царствующих Жрецов! — выкрикнул кто-то их толпы.

— Я пожертвую храму десять золотых монет! — пообещал другой голос.

— Я приведу десять верров с позолоченными рогами, — заверил третий.

Но Посвященные не обращали никакого внимания на эти весьма значительные заявления. Какое им вообще могло быть дело до таких мелочей?

— Не поднимай головы, — шепнул я Марку.

— Я и не собирался, — буркнул он.

Феба лежала позади нас на животе и дрожала, прикрыв голову руками. Не позавидовал бы я ей, голой рабыне, если бы кто-нибудь поймал её столь неосторожно появившуюся в таком месте.

Наконец, процессия прошла, и мы смогли подняться на ноги, а толпа, собравшаяся было вокруг нас, рассеялась сама собой.

— Всё, Ты теперь в безопасности, — бросил я Фебе, — или, по крайней мере, настолько в безопасности, насколько может быть рабыня.

Девушка нерешительно поднялась на колени и сразу же прижалась к ноге Марка.

— Мы не в состоянии сопротивляться Косу, — вздохнул мужчина, стоявший в нескольких футах от нас.

— Мы должны надеяться на Царствующих Жрецов, — перебил его другой.

Напротив нас, с другой стороны узкой улицы, стояла свободная женщина, та самая, которая отдёрнула свое одежды, чтобы не затронуть ими Посвященного. Она тоже встала вместе со всеми, и теперь с грустью смотрела в ту сторону, куда удалилась процессия. До нас всё ещё долетал звон их колоколов. В воздухе по-прежнему висел запах ладана. Так получилось, что подле той свободной женщины оказалась рабыня, одетая в короткую серую тунику. Так же, как и Фебе, ей не посчастливилось оказаться на пути процессии. Теперь она стояла на коленях, упираясь головой и ладонями в камни мостовой, в общей позиции почтения, и стараясь казаться ещё меньше, чем была. В какой-то момент девушка уже собралась встать, чтобы продолжить свой путь, но заметила, что свободная женщина пристально разглядывает её. Оказавшись объектом такого внимания со стороны свободного человека, невольница замерла, оставаясь на коленях.