Андрей Акиндинов - Система Разума

Седовласый декан нахмурился, но возражать против воли повелителя Синей Империи не стал. Занятие едва началось, а двое из десяти его студентов-старшекурсников по очевидной и уважительной причине вынуждены покинуть аудиторию.

Сломав замок, Семиорш пробежал глазами по листу сложенной вчетверо бумаги. На лице почтенного ученого мужа появилась комичная мина сильного удивления. Кустистые седые брови взлетели вверх, а глаза, окруженные сетью морщин, расширились на манер совиных. Крючковатый нос выглядел точь-в-точь как птичий клюв. Даже суровый глава учебной стражи от вида преобразившегося на глазах всеми уважаемого декана гуманитариев с трудом сдерживал от улыбки подрагивающие самопроизвольно губы.

– Что же, – протянул нараспев старец. – Раз такое дело, думаю, следует на сегодня прервать занятие. Лекция эта весьма важная, а без присутствия на ней принца Жэкора и его личного охранника повествование будет ущемлять государственные интересы. Разрешаю всем присутствующим прерваться на обеденный перерыв, – уловив дружную реакцию студентов, тихонечко гогочущих в кулаки, Семиорш смущенно закряхтел.

Весь столичный Университет был осведомлен о спонтанном появлении странной мимики у почтенного декана, вызванной внезапным тревожным волнением, либо сильным удивлением. И он по-своему даже гордился доставшимся в наследство от предков – ярмарочных клоунов – специфической способностью мимики лица. Особенно, когда за поразительное сходство его наградили прозвищем «филин». В академических кругах – символ мудрости разумных.

– И, да, обед, вероятно, сегодня плавно перейдет в поздний ужин, так что на занятия приходите утром, – добавив напоследок он, вызвав взрыв всеобщего хохота, к которому и сам истово присоединился в результате удачно выданной к месту шутки.

Принц Жэкор в сопровождении воина-послушника и грозного главного стража покинули аудиторию. Спустя несколько минут, вслед за наследником престола и двумя его провожатыми, в распахнутую настежь дверь стрелой вылетели оставшиеся не у дел студенты. Их шальной забег имел целью университетскую столовую. Аристократизм манер старшекурсников престижного учебного заведения улетучился вместе со скоротечно прошедшим занятием. Обеденный голод урчал в животах подростков, а это зачастую выше всяких церемоний. Особенно, когда порыв высокородных отпрысков не видят посторонние. Занятия же у всех идут!

Семиорш тяжело опустился в кресло. Известие, доставленное из личной канцелярии повелителя, сильно озадачило декана. Император просил его, Семиорша, присоединиться к переговорному процессу с усомонцами. Но не сразу, а дожидаясь сигнала адъютанта в тайной слуховой комнате. Делалось это для того, чтобы скрыть от прибывшего посла факт полной осведомленности декана деталями разговора и устранить любые возможные догадки того о постановочном действии. Просьба императора состояла в том, чтобы Семиорш высказал стороннее мнение человека, далекого от политических хитросплетений, но уважаемого и, что самое значимое в этот ответственный момент – признанного далеко за пределами Империи как весьма и весьма мудрого.

Старец размышлял. Его острый ум сразу уловил зыбкую грань между надвигающейся войной и отчаянно сохраняемым миром в его родном Королевстве. Да, он – подданный императора Синей Империи. Здесь его дом, семья. Однако, как известно, родину не выбирают… Родился Семиорш в Усомоне. И там сейчас разгоралась катастрофа очередного всеобъемлющего планетарного пожара большой войны.

Дверь без стука открылась. Адъютант браво щелкнул каблуками, приглашая жестом следовать за ним.

«Историю преподавать и одновременно ее писать вживую», – мелькнула в голове у него тревожная мысль.

Проведя старца потайными коридорами, о существовании части которых декан даже и не подозревал, провожатый вывел его в каменный мешок натурального подземелья. Адъютант несколько раз нажал на определенные камни в кладке стены. После чего, неожиданно для Семиорша, с легким скрежетом и ощутимой вибрацией открылся потаенный проход в укромное помещение. Декан зашел в темноту слуховой комнаты и отчетливо услышал знакомые голоса. Адъютант услужливо пододвинул старцу кресло и отодвинул бархатную штору. Затемненное стекло изнутри было зеркалом снаружи. Декан покосился на своего спутника. Моложавый офицер глазами указал на скрытный элемент подглядывания.

Мол, зри, достопочтенный.