Ксения Гранд - Лекарство

Миссис Стедстоун обводит присутствующих взглядом. Она прекрасно понимает, что здесь происходит, но каждый раз делает вид, будто ее это не касается.

– Перерыв уже заканчивается. Лучше вам поспешить в классы.

– Конечно, как раз туда мы и направлялись. Еще увидимся, Блум .

Специально выделяет мою фамилию, будто подчеркивая свое презрение. Когда-нибудь я ей отвечу. Она узнает все, что я думаю о ее гиблой компании. Почувствует все, что чувствовала я все эти годы… но это будет не сегодня, когда-то. Возможно… Нет, обязательно.

На кухне стоит запах мускуса и спирта, словно кто-то опрокинул бутылку со средством для мытья полов. Чайник на плите пискляво кричит. Эми ставит на стол две чашки. Она всегда сначала кладет сахар, наливает воду и только потом опускает чайный пакетик.

– Тебе зеленый или черный?

Никогда не любила чай, но всегда делала вид, что нравится. Чай – один из немногих поводов провести с ней лишних пару минут.

– Зеленый.

Эми опускает ложку в кипяток, поглаживает ею ободок чашки. Все делает аккуратно. Она всегда была внимательна к мелочам, если эти мелочи не касаются меня. Внимательная, милая, радушная – сама добродетель. За это ее все и любят.

– Сколько сахара?

Что касается меня, мой унылый образ не вызывает столько радости. Минимум неловкость, максимум улыбка из вежливости.

– Одну.

Иногда мне казалось, даже дядя относился ко мне не так, как к ней. С ней он играл в прятки. Со мной – только рисовал и читал. Он всегда говорил, что я особенная, именно поэтому у меня так мало друзей. Особенные люди обречены на одиночество.

– Добавить молоко?

– Нет.

За последние годы все изменилось. Мы редко видимся. Она пропадает на ночных, дневных и сверхурочных сменах в больнице святой Анны. Приезжает в шесть, уезжает в три, как раз тогда, когда автобус пересекает Мейнстрит и поворачивает на сквозную улицу, в двух кварталах от нашего дома. Дверь открывается, я спускаюсь по ступенькам, заранее зная, что ее уже нет.

– Извини, сахар закончился.

– Выпью без сахара.

Дядя – единственный, на кого я могу положиться. Но что делать, если тот, кому ты доверяешь, меньше всего заслуживает доверия?

– Ты не любишь без сахара.

Как объяснить, что я видела? Поверит ли она мне?

– Сейчас принесу из кладовки.

Рука дрожит. Пульс отдается в шее с такой силой, будто вены пытаются вырваться через кожу.

– Не нужно.

– Только ключ возьму.

– Да плевать мне на сахар!

Эми застывает у двери.

– Все в порядке?

В порядке, беспорядке, в хаосе. В порядке чего или кого? Воспоминания вспыхивают в голове, словно бомба замедленного действия. Еще чуть-чуть, и это сведет меня с ума. Кто-нибудь, остановите это!

– Извини, это все нервы. Сложная неделя.

Она понимающе кивает, хоть на самом деле вряд ли имеет представление, о чем идет речь.

– Уверена, ты со всем справишься. Как говорил дядя Ник, победить можно в самые темные времена, если не забывать, ради чего борешься.

Упоминание о дяде проползает по хребту холодом.

– Ты… вы с ним общались?

– Он звонил на прошлой неделе.

– Мм… – прочищаю горло. – А когда вы говорили, он не упоминал обо мне?

– Нет, а что? Что-то случилось?

– Да, то есть нет… Просто он давно не звонил.

Эми отмахивается рукой. Такой себе жест «да брось» или «не бери в голову».

– Наверняка у него полно дел.

– Наверное.

– Хочешь, я могу попросить, чтоб он заскочил завтра?

– Нет! – вырывается гораздо громче, чем хотелось. – Не нужно его отвлекать. Уверена, он сам даст о себе знать, когда освободится.

Эми опускает на стол пачку крекеров. Теперь она смотрит на меня с опаской.

– Сильвер, ты точ…

– Мне пора, на завтра много работы.

За те две минуты, пока я поднимаюсь в комнату, мое сердце ударяется о грудь столько раз, что даже самый точный метроном не выдержал бы напряжения. Только ощущение холода в спине от закрытой двери помогло ему сбавить обороты. Какой кошмар. Мой дядя пытался меня убить, а сестра думает, что сумасшедшая я. Хотя я не могу ее осуждать. Я сама все еще в этом сомневаюсь. И как мне в этом убедиться, черт возьми, если все вокруг только и делают, что подталкивают меня? Нет. Так продолжаться не может, иначе я точно сойду с ума. Нужно все выяснить, здесь и сейчас. Хватаю мобильный и нажимаю на кнопку быстрого вызова. В ухо врезаются гудки. Один, второй. Четвертый прерывает мужской голос:

– Церковь святого Павла, смотритель Лоренси слушает.