Егор Бармин: Гранд [СИ]

— Борис, как его самочувствие.

— Ваше сиятельство, что ваш сын до сих пор жив, это просто какое-то чудо, приложу конечно все силы, чтобы он выжил. У него обширная гематома, придись удар на палец правее, и вы бы готовились к его погребению.

Князь только скрипнул зубами, услышав это.

— Борис, сделай всё возможное и не возможное, чтобы он выжил.

В это же время по телефону происходило такое общение.

— Рассказывайте, как у вас всё прошло, только быстро и коротко.

— Напарник отвлек охрану, мне удалось в этот момент подобраться к мальчишке, дальше было дело техники, нанёс удар по голове, он свалился замертво. Чтобы не попасть в руки охраны быстро покинул парк.

— Остальную сумму, возьмете в камере хранения вокзала, ячейка 21 код 1598. И не дай бог вам проговориться, пожалеете, что родились на свет.

Блин, как же болит голова, глаза открывать совершенно не хочется, слабость еще эта проклятая навалилась, даже пошевелиться не могу. Всё же решаю открыть глаза. Не понял, это еще что за хрень, хотел выругаться, но только и смог что простонать, в тот же момент услышал приятный молодой женский голос.

— Ой, барин очнулся.

Какой к черту барин, подумалось тут же мне. Попытался повернуться на голос, но моё сознание мгновение милостиво покинуло меня. В следующий уже раз очнулся, от луча солнца светившего мне в глаза. Во рту всё пересохло, пить хочется, сил нет терпеть, попытался вначале осмотреться, где я всё же нахожусь, что не у себя в квартире это понял еще, когда очнулся в первый раз. И не в больнице это наверняка, там такой отделки стен, и кроватей точно не бывает. Вытащил свои руки из под одеяла, для того чтобы откинуть его в сторону и просто офигел, с трудом сдержался чтобы не выругаться, может и выругался бы да язык засох словно в пустыне Сахара побывал только что. Руки были явно не мои, свои стариковские с этими трудно спутать, мне же ведь было восемьдесят один, а тут молодые юношеские руки. С трудом поднялся с кровати, пошатываясь, потопал, стараясь не разбудить свою сиделку, пить хотелось невыносимо, в горле и во рту всё пересохло, настоящая засуха. Хорошо, что заметил возле стены стол со стоящим на нём стеклянным кувшином, пошатываясь, доковылял до него. Налил в кружку воды и с наслаждением выпил, прислонившись к стене. Теперь, когда жажда отступила, можно и лучше оглядеться вокруг. Комната довольно таки большая, около окна стоял стол и пару стульев. Рассмотрел кровать, где я лежал, то-то я еще, когда с неё сползал, подумал, какой я мелкий, это кровать оказывается просто напросто огроменная, целое небольшое футбольное поле. Так что еще вижу в комнате, комод и два больших шкафа, ха вот что мне нужно подумал я. Заметив на стене большое зеркало, тут же направился к нему. Не торопясь, тяжело дыша, доковылял до него, думал, моя сиделка проснётся, нет, крепко спит. Поражено вглядываясь в того кого наблюдаю в зеркале, или точнее в чьём я теле сейчас нахожусь, темноволосый симпатичный юноша с ярко голубыми глазами лет шестнадцати. Видно, что не чурался прежний владелец тела заниматься спортом, но близко даже не похож на меня, и вообще непонятно, как я тут очутился. Жажду заглушил, не плохо бы теперь и разобраться, куда я попал, и что мне делать. Доплёлся до кровати и завалился, так что мы имеем, я Алексей Георгиевич Вяземский, по крайней мере, так меня звали прежде. Последнее что помню, когда ложился спать вечером у себя в квартире, кололо под сердцем, сунул себе под язык валидол и заснул. Вот очнулся уже в этом теле, значит всё, вышел мне срок житья в том теле, а в это меня как занесло, не понятно, голову ломал, но не чего разумного не приходило, чтобы помогло мне найти ответ. Не заметил, как опять заснул, проснулся от того что, возникло желание отлить лишнюю жидкость из организма так, что чуть из ушей не льётся. Сиделка увидев, что я встаю, тут же заголосила:

— Господин, лежите, доктор не рекомендовал вам вставать.

— Мне слить лишнее с организма надо, пойдём, проводишь красавица, на что та покраснела, но тут же откуда-то достала ночную вазу, как заправский фокусник. А сиделка то у меня, и на самом деле красавица, молодая девушка среднего роста светловолосая с выразительными серыми глазами, стройная, есть за что подержаться. Одета в достаточно симпатичный цветной сарафан, подчеркивавший все её прелести. Возраст на первый взгляд лет восемнадцать-двадцать.

— Писайте, я подержу, думаете, я отказался, на что могу сказать три раза ха. За те годы, что прожил в своём прежнем теле, давно отвык от ложной стыдливости, да и побоялся, что не дойду до туалета, так уж писать хотелось.