Николай Липницкий - Второй шанс. Это наша планета

– Подожди! – окликнул Грешника Верёва. – Я сейчас.

Он всадил очередь в округлый бок этого пузыря, и, так же, как и в прошлый раз, пулевые пробоины полезли, разрастаясь, а сама оболочка провисла на рёбрах каркаса.

– Ты что задумал? – удивился Грешник.

– Хочу кое-что сделать.

– Что?

– Увидишь.

Верёва скользнул в образовавшуюся брешь, подскочил к дрожащему, словно марево, воздуху, как раз в том месте, где обрывалась река какого-то жёлтого минерала, и, выдернув чеку, закинул туда гранату. Ф-1, кувыркнувшись, на долю секунды зависла и тут же пропала.

– И, что это было? – поинтересовался Старый, снимая мимоходом пролетающий радужный шар.

– Надеюсь, подарочек пришельцам. Если это, действительно, телепорт, то, сейчас, граната разорвалась где-то там, где есть сами инопланетяне.

– Всё это добро, скорее всего, в транспортную систему стекается. Типа той, которую недавно ракетами грохнули. А там пришельцев нет. Всё автоматизировано.

– Жаль. Но, может, хоть что-то там повредится?

Словно в ответ на эти слова, река из жёлтого минерала остановилась и зависла на одном месте, а марево дрожащего воздуха пошло рябью и помутнело.

– Ну, хоть не зря гранату потратил, – с облегчением вздохнул Верёва.

– Как дети! – закатил глаза Грешник. – Может, закончим баловаться и, наконец, делом займёмся?

– Действительно, пошли уже, – поддержал его Старый.

Дисковидный аппарат был точь-в-точь таким же, что и увиденный нами в прошлый раз. Хотя, почему бы он должен отличаться? У пришельцев, наверное, такие аппараты на конвейере собирают. Мы засели за переплетением труб, рассматривая его издалека и прикидывая, как бы половчее к нему приблизиться.

– Мы на месте, – объявился в гарнитуре Берёза.

– Мы, ещё нет, – отозвался Гонта. – Нас шары зажали. Пока отмахались, время потеряли.

– Через сколько будете? – поинтересовался Грешник.

– Минут пять ещё, как минимум. Начинайте без нас.

– Хорошо, – Грешник кивнул головой, словно Гонта мог его видеть. – Берёза! Обозначь своё местоположение.

– Легко! – в небо, правее нас, из-за массивной туши дисковидного аппарата ушла очередь трассеров.

– Вижу. Вперёд!

Справа – Верёва, слева – Алик. Мы бежим по открытой местности, чутко прислушиваясь к окружающей обстановке. Звуки автоматных очередей, взрывающихся радужных шаров и падающих платформ отошли куда-то на второй план, оставив для нас только тишину вокруг дисковидного аппарата. Нам очень важна сейчас эта тишина. Только, наслаждаться долго ею пришельцы нам не позволят. Вот, как в воду глядел. Почва под ногами мелко завибрировала, а в воздухе появился и стал нарастать гул. Пора! Мы рухнули на землю, пережидая удар. Уплотнившийся до состояния бетона, воздух с гулким шумом пронёсся над нами. А придавило неслабо! Ну, хоть не отшвырнуло, как в прошлый раз.

– Вперёд! – раздался в гарнитуре голос Грешника.

Я оттолкнулся от земли и бросил тело вперёд. Пробежать удалось всего пять шагов. Опять вибрация, гул, и снова я лечу на землю, стараясь вжаться в неё как можно плотнее. Успеваю заметить, что Старый вырвался вперёд и, сейчас, находится в двух бросках от цели. Мне с такими темпами, ещё раза четыре землю целовать. Снова пронёсся над головой тяжёлый, как бетонная плита, воздух. Я опять вскочил и ещё на пять шагов приблизился к аппарату. Мы, конечно, отрабатывали на полигоне, но не думал, что будет так тяжело. Ещё один рывок. Старый уже у аппарата. Активизировав элементы подброса на подошвах ботинок, он подлетел на десять метров вверх, зацепился за штырь, торчащий из борта аппарата, ловко, как кошка, взобрался на него и опять прыгнул.

На этот раз ему удалось зацепиться за технологическое отверстие. Снова подтянулся, выпрямился, перехватившись за край диска, вскарабкался наверх, к куполообразной надстройке и, закрепив за что-то стропу, сбросил вниз конец. Подоспевший Верёва повис на нём и, ловко перебирая руками, стал подниматься к Старому. А здорово у него получается! Раз – и, уже, там, свою стропу привязывает и конец вниз кидает. Не иначе, альпинизмом в молодости занимался. Подскочил Алик и тоже принялся карабкаться наверх. На соседней стропе повис Грешник.

Я сделал последний рывок и прижался к стенке дисковидного аппарата. Издалека поверхность его казалась гладкой, а вблизи оказалась неровной, словно сплавленной из миллионов металлических шариков величиной с куриное яйцо. Вцепившись в стропу, я полез, подтягиваясь на руках и упираясь ногами. Вот, сказал бы кто-нибудь, что я буду ползать по летающей тарелке, расхохотался бы этому фантазёру прямо в лицо. А тут, ничего, ползу. И, даже, не удивляюсь. Хорошо, ещё, что тут ни шары, ни платформы нам не мешают. Стоило нам приблизиться к аппарату, все они потеряли к нам интерес.