Евгения Левицки - Инсайт. Книга 1

Публика уже заполнила зрительный зал, когда красивый молодой человек в темно-синем фраке вышел из-за кулис. Легким кивком он поприветствовал зрителей и сел за рояль, опустив пальцы на клавиши. Они тихонько скрипнули, и со сцены зазвучала прекрасная музыка: она то лилась ручейком из-под пальцев музыканта, то разбивала сердца слушателей пронзительными аккордами, заставляя чувствительных гостей незаметно смахивать слезу.

Когда концерт окончился, Дарий поклонился, а зал взорвался аплодисментами. Музыкант явно полюбился в этом городе, как и во всех других, где о нем уже узнали. Дарий же не пренебрегал общением с публикой, поэтому спустился в зал, чтобы побеседовать с гостями. Дамы, молодые и пожилые, проявляли к пианисту особенный интерес.

– Господин Ле Гур, как давно и почему вы решили стать пианистом? Когда вы начали писать музыку? Откуда вы? Сколько вам лет? – спрашивали музыканта местные писаки, надеясь достать эксклюзивные новости для свежей газеты.

– Мне двадцать пять лет, музыкой я занимался с детства, – отвечал пианист. – Мне просто повезло. Я рос в маленьком городке на Ласноре, а отец пытался обучить меня ремеслам. Отправлял к разным учителям, но все они говорили, что я бездарность, – грустно улыбнулся маэстро.

По толпе пробежал взволнованный шепоток, и снова раздался вопрос:

– Как же вам удалось доказать, что вы не бездарность?

– Доказывать мне не пришлось. Мой учитель – пианист-виртуоз Антистес. Он приезжал в наш городок с концертом, когда мне было шесть, и отец чудом вырвал у него аудиенцию. Я до сих пор помню восторг, который испытал, когда увидел рояль настолько близко! Я был поражен и восхищен, когда учитель нажал на клавиши и нутро этой черной махины вдруг отозвалось музыкой. Я так обрадовался, что стал подпевать, когда музыкант вдруг остановился и попросил меня пропеть мелодию, которую он сыграл. В тот день он взял меня в ученики. Именно он раскрыл мой талант.

– Поразительно! – ахали слушатели.

– Вы женаты? – поинтересовались газетчики.

– Я женат на музыке, – скромно улыбнулся пианист. Девушки в зале облегченно вздохнули.

– Какое совпадение! – громко заявил кто-то из зала. Толпа расступилась, дав пройти мужчине лет тридцати в костюме темно-серого цвета. – Ведь и я женат на этой особе! Дож Лансени, альтист.

Он дружественно протянул руку пианисту, Дарий учтиво улыбнулся и пожал ее. Этот брюнет со свинцово-серыми глазами вызывал симпатию.

В тот вечер они говорили о музыке, обнаружив много общих интересов, в результате чего Дож предложил устроить совместную репетицию.

Улучив момент, они сыграли вместе, и Дарий был удивлен тем, как альт дополнил его музыку. Как будто они были созданы для того, чтобы звучать дуэтом. Дарий и раньше задумывался об оркестре или о напарнике, но не решался на сотрудничество с музыкантами, так как нелегко сходился с новыми людьми. Но с Дожем все было иначе, они сразу нашли общий язык. Несмотря на то, что Дож был довольно дерзким, смелым и к тому же донжуаном, чего Дарий совсем не приветствовал, они стали друзьями и напарниками. С тех пор они путешествовали вместе.

После концертов Дож по обыкновению пропадал в питейных заведениях или в компании прекрасных поклонниц. Музыкант умело использовал свое обаяние и деньги, и девушки сами бросались к нему в объятия.

– Не понимаю, чем тебе так нравятся эти девушки? – интересовался Дарий. – У них ведь, кроме симпатичного личика, больше ничего нет.

– А что тебе еще нужно? – удивлялся Дож, закуривая сигару. – Женщины, друг мой, созданы для того, чтобы делать жизнь мужчины краше. Им не обязательно быть умными. Да я и не встречал таких. Не думаю, что они существуют.

– Существуют, – возразил Дарий, откладывая ноты, – но вот беда: их внешность меня совсем не вдохновляет. Это либо уже пожилые дамы, либо молодые, но, увы, не красавицы…

– Да-да, а наивные красотки заглядывают тебе в рот, ловя каждое твое слово, – подхватил Дож, – и покуда они готовы на все ради нас, нам остается лишь брать.

– Не знаю, Дож. А как же любовь?

– Ее не существует. Это иллюзия.

Дарий не знал, так ли это. Он много размышлял, но ответа не находил. Хоть Дож был старше, его опыт не был показательным. Дарий рос на книгах, в которых рыцари сражались за сердца прекрасных дам, но реальность оказалась слишком прозаичной. В конце концов он уверился в том, что, вероятно, одна и та же женщина не может быть красивой и одновременно с тем иметь пытливый ум, а хорошее воспитание так вообще не всем дается легко. Обманывать женщин он не хотел, но после редкой ночи с какой-нибудь красоткой всякий раз испытывал отвращение к самому себе и своей плоти.