Евгения Левицки - Инсайт. Книга 1

Сомбер в разборки братьев не вмешивался, являясь скорее наблюдателем, и лишь изредка пытался их помирить. В своих спорах братья часто призывали поддержать одного из них, но Сомбер не принимал ничью сторону, он лишь тихо страдал от вынужденного соседства.

Зарабатывали братья тем, что умели лучше всего. Раснария писал статьи в газеты, а иногда брал на себя роль сыщика: имея доступ к различным документам, находил людей или информацию о ком-то. Шут охотился, сбывал дичь и шкуры и иногда продавал волшебные вещицы, которые находил в поездках, но только лишь те, что не представляли бы интереса для Вормака. Сомбер пел на площадях, получая за свои песни деньги и внимание. Сладкоголосый певец выглядел загадочно и был хорош собой.

– Так эти братья существовали? – спросил Стром.

– Сейчас это больше похоже на легенду, но Раснар нашел документы, подтверждающие существование близнецов, – Сомбер отложил лютню, чтобы отхлебнуть из чашки, – так что да, с уверенностью можно сказать, что эти люди были и их история – правда.

Гроза стихла. Небо наполнилось мерцающими огоньками. За окном послышалось журчание ручейков, образовавшихся из-за ливня. Ева открыла окно и вдохнула свежий сырой воздух, напоенный тонким ароматом роз.

– Совсем как в саду, где погиб храбрый Латус, – выдохнула она.

– Скорее, безрассудный, – отозвался Сомбер.

– В то время было обычным делом сражаться за сердце дамы таким образом, – возразил капитан.

– И все же, – вздохнул Сомбер, – это безрассудство.

– Неуемная жажда власти, денег и любви могут оправдать любое безумство. Увы, это три кита, на которых построен наш алчный мир.

– А как же честь? Совесть, милосердие, достоинство и справедливость? – возразила Ева. – Разве не на них держится мироздание?

– Ах, Ева, девочка, – улыбнулся Стром, – ты еще такая наивная! Поверь, имея реальную возможность получить что-либо из того, что я перечислил, лишь редкий человек не пойдет на сделку с совестью. Возможно, такие люди существуют, но где же они?

– А ты? А Сомбер?

– Я не безгрешен, да и Сомбер с братьями вряд ли отличаются высокими моральными принципами. Со временем это проходит, дорогая. Мне жаль тебя разочаровывать, но…

– Ну нет! – перебила Ева. – Я никогда не поступлюсь своими убеждениями из-за личной выгоды! Честь, совесть и дружба – для меня не пустые слова. А для тебя?

– Для меня тоже. Ты права, друзей не купишь! Но не зарекайся, девочка, – капитан встал и водрузил на голову треуголку, – кто знает, как развернет тебя жизнь. Некоторые особенно принципиальные умирали из-за верности себе. Любое действие имеет последствия. Любое действие имеет и причину. Каждый поступок возможно понять.

– Но не каждый возможно оправдать! – не унималась Ева.

– Это правда. Но запомни одно: не стоит осуждать кого-то, ни разу не побывав на его месте. Не зная причины. Все не так однозначно. Бывает, ложь рождается из милосердия, а несправедливость – из-за любви.

– И ты считаешь, что это нормально?

– Нет. Это лишь мои наблюдения. И я делюсь ими с тобой, потому что это и есть жизнь, а не идеальный мир из твоих любимых книжек, дорогая.

Ева нахмурилась. Она явно была не согласна с капитаном, но спорить дальше не стала. В глубине души Ева признавала, что в чем-то он прав. Все-таки он был значительно ее старше, опытнее и успел повидать мир с его несовершенствами. Слова капитана подтверждало молчание Сомбера, которое означало, что ему нечего возразить.

– Нам пора, – прервал молчание Стром, – погода наладилась, выдвигаться нужно как можно раньше, чтобы к обеду мы достигли твоих родных мест. Скоро лекарство будет у тебя.

Ева кивнула и закрыла окно. Провожая друзей к выходу, она снова заметила блеклое мерцание над шляпой Строма, словно над ней колыхался целый аквариум, но расспросить его об этом решила позже.

Ева вернулась в холл и, подойдя к камину, резко обернулась, почувствовав на себе пристальный взгляд, который в этот раз ощущался сильнее, чем раньше. Позади нее стоял человек, точнее не человек, а фантом, имевший очертания молодого мужчины. Ева вздрогнула от испуга и выронила свечу, но не отпрянула назад, а застыла на месте, закрыв рот ладонью, словно удерживая крик внутри себя. Падая, свеча погасла и измазала паркет воском. Ева не моргая глядела на фантом, а он глядел на нее. От страха она перестала дышать и опомнилась, только когда стало темнеть в глазах. Призрак поднялся над ней и удалился в угол комнаты, не сводя с Евы взгляда. Она закашлялась, набрала в грудь воздуха и дрожащим голосом спросила: