Андрей Никонов - Шаг в сторону [litres]

– Ты как лекцию читаешь, – не выдержал я. Нудных самовлюблённых старших преподавателей и доцентов с института не перевариваю.

– Будь у тебя побольше времени, взял бы в ученики, ты парень способный и спокойный, вон, даже в обморок не грохнулся, а наоборот, рассматривал все дотошно. Но тут так сложилось, прости. Помирать тебе скоро. Вы пока подготовьтесь, а я сейчас вернусь.

Он закряхтел, спускаясь по скрипящей лестнице, слышались удаляющиеся шаги.

– Интересно, куда это он?

– Молчи, – Тина подвинулась ко мне поближе, схватила ткань куртки в горсть, горячо зашептала: – Марк, я не хочу это чувствовать. Я не вынесу этого, я не хочу вот так же, как они. Пожалуйста, сделай это, ты можешь, я знаю.

– Могу. Точно?

– Да, – она обняла меня. Прошептала на ухо своё желание.

– Хорошо, – я приложил руку к её затылку, тело женщины, обмякнув, кулём свалилось на пол. Сколько мы здесь, два часа уже, наверное.

Несколько минут посидел в тишине, думая, правильно ли сделал. С совестью как-нибудь разберусь.

– Вот зря ты это, – вернувшийся колдун рассматривал валяющееся на полу тело Тины. – Что теперь делать-то?

Я пожал плечами, показывая, насколько мне это до лампочки.

– Она хоть живая? – Жариков пригляделся. – Ну да, без сознания валяется. Вот скажи, зачем тебе нужно это делать было, я же сказал – двух шариков достаточно. В сумке ещё лежат. Погоди-ка, сам догадаюсь. Ждёшь кого? Ждёшь! Вот ловок ты, паря, я ещё, когда тебя в городе увидел, подумал, смотри-ка, с виду дурак дураком, а глаза хитрые и цепкие.

И чего все цепляются к моим глазам. Мама всегда говорила, что они у меня добрые. Так ему и сказал.

– Ты маму не приплетай, или думаешь на жалость взять? А то, что позвал, молодец, заберу шары с собой, лишний не лишний, как говорят… Где говорят, забыл. Ладно, давай, буди свою красавицу, будем её превращать в жёлтый шарик, чего добру пропадать.

Покачал головой, мол, тебе надо, ты и буди.

– Ладно, – вздохнул колдун, – не хочешь, не надо. Сама проснётся. Или ты не знал, что дымок этот человека не то что из сна, из смерти воскрешает, если не больше четверти часа прошло? Тут ведь здоровье-то не важно, важно, чтобы нервы не отмерли – мучения, они в голове, для тебя пять минут проходит, а для темнеющего – годы, он все это в себе переживает, поэтому и расползается так. Представь – годы постоянных страданий и боли. Хотя, чего это я говорю, на себе узнаешь.

Он направил шарик дыма внутрь барьера. То приближал его к Тине, то отдалял. Игрался, гад.

Я пробовал ставить на пути клубочка щиты, тот преодолевал их совершенно свободно.

– Не то ты делаешь, – колдун только посмеялся над моими потугами, – тут без Синей смерти не обойтись, только она может задержать.

Идея. Зажёг светляк, если уж он мог эти синие линии уничтожить, то и с дымом справится. Но нет, для черных клубков дыма свет любого диапазона был совершенно безопасен.

– А ты прям увлечённый, – колдун даже залюбовался переливами света, – смерть рядом стоит, а все получше рассмотреть пытаешься. Что это?

Я отвлёкся от чёрного клубка, колдун тоже что-то всполошился. Заозирался по сторонам.

– Кто здесь? Ты кого позвал? Все метки на месте, даже мышь бы не проскользнула.

Он напряжённо вглядывался в полумрак, вращая головой в разные стороны.

– Ты ведь из города кого-то вызвал, из канцелярии, да? Их, сердцем чую, колечко твоё поганое пригодилось, небось. Но они бы так не подобрались, я этих неумех знаю, куда им. Да что же здесь такое?

Тень в противоположном углу сгустилась, до неё было метров тридцать – тридцать пять, понять, что же там скрывается, на таком расстоянии, было трудно.

Колдун запустил в появившееся тёмное уплотнение огненной плетью, та пролетела насквозь, один из стеллажей загорелся было, но тут же потух, не успев осветить появляющееся существо. Тень между тем уплотнялась, принимая знакомые мне очертания. Лжекупцу они тоже явно были знакомы, он перестал создавать ярко светящиеся в магическом зрении схемы и, наоборот, начал гасить символы вокруг барьера.

Тень заурчала, два красных уголька зажглись в воздухе.

– Киса, – не выдержал я.

– Какая киса, – колдун погасил последний знак и начал продавливаться через барьер, – крышка нам всем, паря. Призрачная рысь на свободу вырвалась, как она смогла, ума не приложу, там же все правильно сделано: и ход запечатал, и еду ей оставил, чтобы смирно сидела, пока городские не появятся. Ну давай же, чтоб тебя!

Барьер потихоньку поддавался. На глаз не видно, но чувствовалось, что он истончается там, где колдун пытается пролезть. Прямо к нам.