Франческа Пелуссо - Призывая богов [litres]

Он считал себя вождем, героем и воплощением зла, но крупно ошибался. Воплощением зла был Садык, а Мануэлю для этого кое-чего не хватало.

Он покинул свой безопасный наблюдательный пост и с беззаботным видом приблизился к своему бывшему товарищу. Он должен был выполнить задание. Задачи такого рода нравились ему больше всего. Искоренять ошибки.

Мануэль заметил его удивительно быстро. Он встал на колени, вытер рот тыльной стороной руки и сплюнул кровь. Та же красная жидкость сочилась из его ран на лбу и в плече.

– Садык, если ты пришел помочь, то ты опоздал. Я ждал от тебя вестей, но ничего не пришло.

Гневный подтекст в голосе Мануэля не ускользнул от Садыка, и он усмехнулся. Он любил, когда люди лгали ему в лицо. Ему понравилась дерзость этих слов. Потому что, какое бы сообщение они ни послали Мануэлю, он нарушил бы любое их приказание.

– Ты ошибаешься, Мануэль. Весть – это я.

Прищурившись, Мунуэль посмотрел на Садыка, а потом со стоном упал на колени. Его рука прижалась к ране, из которой все еще сочилась густая кровь.

– Помоги мне, брат! Этот ублюдок пролил кровь атеиста и должен заплатить за это. – Гнев пылал в глазах Мануэля. Этот мальчик задел его гордость.

Взгляд Садыка вернулся к заброшенной усадьбе. Среди всех снующих там людей он ясно видел адмирала Эмира. Своего заклятого врага. Бывшего друга, который его предал. Мануэль сделал то же самое.

– Ты больше не мой брат, Мануэль. Братья не предают друг друга. Они верны и преданны, – по-прежнему беззаботно ответил Садык.

– Нет, Садык! Я не предавал атеистов! – Мануэля охватила паника. Для Садыка эти слова были подобны музыке. Мануэль находился в безвыходном положении, просто пока не знал об этом.

– Ты даже искренне веришь, что говоришь правду, однако ты предал самого близкого тебе человека.

– Эстель? Нет! Это она предала меня. Она лишила меня дочери.

Глаза Мануэля расширились, когда он заметил бесстрастное выражение лица Садыка.

– Ты знал об этом.

Садык пожал плечами. Он узнал эту темную тайну прошлого Эстель всего несколько недель назад, но это не особенно его удивило. Эстель всегда казалась для него загадкой, но он совсем не хотел ее разгадывать.

– Может быть, Эстель и солгала тебе, но это не оправдывает твоих поступков, Мануэль.

Садык подошел к черноволосому мужчине и опустился на корточки. Бледно-серые глаза встретились с испуганными голубыми. Страх овладел Мануэлем. Садык словно чувствовал его вкус.

– Ты оставил свою жену. Он мог бы простить тебе твои импульсивные и необдуманные действия по отношению к Божьим детям, но не это. Ты же знаешь, как много она для него значит.

Садык усмехнулся. Он знал, как сильно Мануэль ненавидел связь своей жены с ним . Это была связь, через которую никто не мог прорваться. Не то чтобы Садык когда-либо собирался пробовать.

Зачем? Когда-нибудь он, возможно, еще сможет извлечь выгоду из этой связи. Привязанность означала слабость, а слабости других означали власть для него.

Мануэль попытался выпрямиться, но это ему уже не удалось. Он потерял много крови – этот факт Садык отметил с улыбкой. Мануэль стиснул зубы. Рана, нанесенная мальчишкой, выглядела болезненной даже в глазах Садыка.

– Без меня вам не обойтись. Я вам нужен! – прежде сильный и авторитетный голос теперь скорее напоминал детский плач.

Садык рассмеялся. С иронией. Мануэль по-прежнему считал, что он важен для атеистов. Как же он все-таки ошибался.

– Незаменимых нет, Мануэль. Тебя это тоже касается.

Особенно тебя , подумал Садык.

Да, у Мануэля были определенные навыки, которые он ценил. Но потеря доверия отодвинула эти черты на второй план. Очень жаль.

В глазах Мануэля вспыхнуло недоверие. К нему примешивались страх и ярость. Он фыркнул. И снова лесная земля окропилась его кровью.

– Это та женщина, да? Она займет мое место?

Он стиснул зубы. Жилка на лбу пульсировала.

– Нет, она не займет твое место. Она гораздо ценнее тебя. В отличие от тебя, она стоит во главе атеистов. На этой шахматной доске она – королева, а ты – всего лишь ничтожная пешка.

Страх отразился на лице Мануэля. Он знал, что пришел его конец.

– Вы совершаете ошибку.

Садык покачал головой. Из-за пояса брюк он вытащил оружие. Изогнутый кинжал со змеей на рукояти. Подарок его матери к получению офицерского звания.

– Ты – предатель и заслуживаешь мучительной смерти, но у меня на это не хватает времени.

Садык не хотел, чтобы у армии появилась возможность его обнаружить. Его вклад в дело атеистов пока что должен был оставаться тайной.