Ник Перумов - Северная Ведьма [litres]

Твердыня застонала, пол заходил ходуном. Трескались мощные стены, с грохотом расшатывались и рушились балки; покой быстро наполнился пылью, и на пылинках вспыхивали искры от собравшейся здесь силы.

«Пора», – подумал Витар, глядя на объятую багровым свечением фигуру.

Маги рода Лаэда владели небольшой фамильной ценностью – заклятием экстренного возвращения, которое в случае опасности для жизни переносит домой из любой точки Упорядоченного. Очень древнее построение, небольшое и несложное – но действенное лишь в исключительных случаях. По семейной легенде, его принёс из своего мира основатель рода, Оттар Лаэда, – а из какого именно мира, предания умалчивали, не помнил этого даже сам мессир Архимаг. Сейчас было самое время воспользоваться им – но Витар отчего-то медлил, словно его тянуло досмотреть драму Северной Ведьмы до конца.

А она взмахнула рукой, и передняя стена покоя обрушилась, увлекая за собой тело Нисы; рухнул и весь фасад Твердыни – и перед глазами изумлённого мага открылась подёрнутая сумерками равнина, которую совсем недавно они с Сальвией и Рико разглядывали с высоты замковой башни. Картина поистине ужасающая.

Сила, пылающая белым огнём, ринулась в предуготовленные ей фигуры, как расплавленный металл в литейные формы; одно за другим на темнеющей земле вспыхивали гигантские начертания: углы, дуги, звёзды, руны. Линии пересекались, и пересечения сияли золотым, синим, багряным; вокруг Твердыни, точнее, её руин, от магии сделалось светло как днём, и в этом свете, словно очумелые мотыльки, метались внизу фигурки людей и троллей.

Где-то сейчас Рико, успел ли выскочить?..

Свет бежал и бежал по линиям, и вскоре вся равнина, до самых отрогов Пасти Дракона, обратилась в одну невероятно сложную магическую фигуру. Витар едва успевал запоминать, как и что начерчено – наверняка мессиру это будет небезлюбопытно.

– Aighrotaar!.. – выкрикнула Ведьма – или нет, та тёмная сущность, которая это всё и устроила.

Линии разгорались ярче, ярче, с грохотом сотряслась земля – но и только. Ведьма прорычала что-то невнятное и снова выкрикнула заклятие; всё это построение, выходит, приходило в движение от одного лишь слова. Очень старая практика, почти уже забытая…

Однако и во второй раз магия лишь наполнила фигуры, но дальше дело не пошло. Вероятно, силы всё ж таки не хватило, не зря старались они с Сальвией, не зря чародейка оттянула на себя значительную часть магии!.. Витар скорчился за обломком рухнувшей стены ни жив ни мёртв – а громадные фигуры тем временем начали тускнеть, тьма опускалась на равнину. Ведьма в отчаянии закричала, но в этом крике не было ничего человеческого.

И вдруг…

Судорога пробежала по земле; гром прокатился по равнине от края до края – глухой, глубинный, и ему отозвался Рог, исторгнув в небеса клубы чёрно-оранжевого огня. Фигуры, не угасшие, впрочем, до конца, вновь начали неровно светиться, и вдруг одна из линий вспыхнула ярче. Она разгоралась, наливалась ярким, чистым золотом, и Витар не сразу понял, что это – щель, что перед ним въяве раскрывается пылающее нутро Араллора.

Случилось то, о чём предупреждала Сальвия, – Ведьма вскрыла мир, словно орех, и оттуда огненным потоком полилась неоформленная, густая, горючая магия.

Дальше всё произошло очень быстро. Контуры на земле запылали ослепительно, вписанные в многолучевые звёзды знаки и руны – сгорали в сполохах белого пламени один за другим; гигантские линии и дуги переплетались заново, передвигались и изменялись, связывались в единый узел там, где стояла Твердыня, и в центре всего этого воздвиглась Северная Ведьма, воздевшая к небесам руки. Рычать она перестала – она хохотала, как безумная, захлёбываясь, чуть не пританцовывая. Земля тряслась, как от невыносимой боли, гром перекатывался над равниной, не утихая. Витар держал заклятие ухода наготове, но всё тянул и тянул, смотрел и смотрел, не в силах оторваться.

Руны сгорели, первоначальные фигуры перестроились, образовав новые. Из каждой вверх ударили столпы алого и белого пламени.

И небеса раскрылись навстречу земле.

Ведьма вновь зарычала – как рычит пустынный лев над добычей. Огненный столп извергался через неё, заливая пламенем покой, так что Витару пришлось отползти ещё дальше, в самый тёмный угол, под прикрытие остатков стены; этот столп ударил в небесную сферу, и по ней потекли, сливаясь и разделяясь, золотые клубящиеся потоки, потекли дальше и дальше, изгибаясь и охватывая горизонт.