Вадим Нестеров - Куда идем мы… - 2 [СИ]

– Кланлидеру пиши. Тут реально межклановой войной пахнет, ты прикинь сумму ущерба. Это не наш уровень. Ну его нафиг, надо задницу прикрыть.

– Опомнился, блин. Я еще в саду Кассию отбил по тревожной линии, что ситуация вышла из-под контроля, приглашенные говноеды встряли по беспределу, прошу помощи компетентных товарищей.

– Черт, только сейчас сообразил. Ладно украли – но вы что, ЭТО ели?!

– Эй, ты кого говноедом назвал? Ты что – реально решил, что ты бессмертный? Мне, блин, терять уже нечего! Я тебя сейчас граблями на полосочки настругаю – стружка не толще этого сена будет!

– Или все-таки бывают фрукты без косточек? Да нет. Даже в инжире есть, только мелкие. Хотя стоп! Кто-нибудь знает, банан – это фрукт? Фрукт ли банан? Это важный вопрос. Фрукт ли банан?

– Ты слышал? Ты вообще пишешь? Да не Колхауну, а видео ты пишешь? Колхауну я сам написать могу. Ты вообще видел что творится? Меня тут реально убивать собираются, а ты тупишь?

– Да помолчи ты! Я портал навешиваю, нам здесь делать больше нечего – зверье обезумело. Портанемся в штаб-квартиру, блокируем двери и будем там держать оборону до прихода подкрепления.

– Погодите! Погодите минуту! Давайте поговорим спокойно. Никто вас пальцем не тронет, я обещаю. Ну хорошо, пусть они украли эту гадость, это же не повод! Можно же договориться, можно компенсировать ущерб, решить вопрос деньгами…

– Босс, не унижайся. Валить их надо, пока они не свалили, а сами по тапкам. Или пусть хотя бы за «говноедов» извинится. Правильно я говорю, Псих? Псих, ты что – замерз?

Действительно, все время этого кудахтанья Псих сидел молча, как будто размышляя о чем-то важном и постукивая по открытой ладони концом посоха. Его лицо было мрачным и сосредоточенным.

После реплики свина он встал и молча, так и не издав ни одного звука, сделал несколько шагов.

Махнул посохом, с одного удара пробив стенку сеновала.

Повернулся.

И негромко сказал:

– А ну заткнулись все.

Как ни странно, это сработало. В сарае установилась мертвая тишина, все присутствующие настороженно переглядывались.

– Вы что – реально не вдупляете? – все так же негромко, но очень страшно поинтересовался Псих. – Вы правда думаете, что я так и буду это все терпеть? Что я железный? Вы вообще знаете – кто я? Где я был? Что я делал? В каких делах участвовал? Что я видел? Кому я был врагом?

Все молчали, как завороженные, никто даже не пискнул.

– Вы правда решили, что я буду участвовать во всем в этом? Бегать по арене этого шапито для умственно отсталых в вашей веселой компании? Звонко тявкая и периодически прыгая через обруч? Что теперь мой уровень – вот этот вот колхозный панк с репризами идиотов? Я что теперь – нянечка в детском саду для выживших агоцефалов?

Псих обвел взглядом всех пятерых, и все они, сами не зная почему, опустили глаза.

– Вы ошибаетесь, – Псих едва заметно покачал головой. – Это не так. Я вам сейчас покажу – кто я.

Он несколькими ударами расширил пролом до нужных размеров и так и вышел из сеновала – через стену.

Остальные, как завороженные, последовали за ним.

Псих шел к саду по идеальной прямой, и если ему на пути попадалось какое-нибудь препятствие: ограда там, или компостная куча – он разбивал его в щепки посохом и шел дальше, не сворачивая.

Остановился он только возле Дерева Роста.

– Смотрите, – сказал он.

Он выхватил своей посох и провел длинную и очень красивую серию ударов – вот только все они были направлены исключительно в землю. После этого обезьян отошел на несколько шагов, рывком сел в полуприсед и выбросил в сторону дерева руку с открытой ладонью.

– Н-н-н-н-а!!! – крикнул он и из его ладони ударил поток ветра невероятной силы. Листья облетали как пух одуванчика, но плоды-младенцы держались на удивление крепко. Ветви гнулись как плечи лука, мощность ветра постоянно росла…

Примерно через минуту дерево, чьи корни с одной стороны он только что подрубил, жалобно скрипнуло и начало крениться набок. Еще через семь секунд его крона ударила по земле.

Древо Роста рухнуло.

Псих нагнулся к краю выворотня, взял горстку земли и бросил поверх ствола.

– Покойся с миром! – велел он.

– Мама, – плачущим голосом сказал тощий. – Мама, мы в аду, мама.

(в которой Психа вновь настигает прошлое, и вновь встреча эта оказывается не самой приятной)

г. Благовещенск,