Анна Беннинг - Девушка, которая прорвалась сквозь время [litres]

– И поэтому вы ставите на кон свою жизнь? – спросил Бэйл и холодно взглянул на Пулмана. – Только потому, что вам жаль вашего начальника?

Я была благодарна Бэйлу за то, что он оставался настроенным скептически. Потому что я больше такой быть не могла. Я представляла себе Гилберта, сидящего в одиночестве в тюремной клетке, думала о своей тете, его жене, которую он любил больше всего на свете. О Луке, его приемном сыне, и о себе – девочке, к которой он с самого начала относился как к родной дочери.

И я представляла себе, как он гадает, увидит ли снова свою семью.

– Не только из‐за него, – произнес Пулман хриплым голосом. – Я сам отвечал за… за аресты и транспортировку сотен мутантов. Я думал, что делаю правое дело, но… – Он остановился и сглотнул так, словно готов был вот‐вот расплакаться. – Только после того, как подтвердилось существование бегунов во времени – после того, как подтвердилось ваше существование … – Он переводил свой взгляд с меня на Бэйла и обратно, – …и нам стало ясно, что мистер Хоторн планирует с вашей помощью уничтожить всех мутантов сразу, я понял, что не смогу больше служить кураториуму.

Бэйл медлил, что случалось с ним крайне редко. Мы обменялись с ним долгим взглядом. Казалось, что Пулман говорил вполне серьезно. И даже если бы это была ловушка, мы должны были рискнуть, ведь так?

Я откашлялась.

– Вы сказали, что у вас для нас кое‐что есть, мистер Пулман.

– Да, да… действительно.

Он расстегнул две кнопки своего жакета. Затем сунул руку во внутренний карман.

От напряжения я затаила дыхание. Похоже, что Бэйл чувствовал то же самое. Но Пулман замешкался.

– А вы гарантируете мне, что доставите меня в этот город и обеспечите мне защиту? Вы знаете, что случится со мной, если кураториум узнает о моем поступке?

– Мы гарантируем, – сказала я, хотя в этом вопросе наши с Бэйлом мнения расходились.

Мы спорили об этом еще в транспортном поезде по дороге в Нью‐Йорк. Бэйл считал, что мы вытянем из Пулмана всю информацию, а затем просто отпустим его, так как он представлял слишком большую опасность для Санктума. В итоге я приняла решение, но Бэйл явно был им недоволен.

Обо всем этом Пулман, конечно, не знал.

Бэйл протянул было руку, но Пулман повернулся ко мне. Он вытащил из кармана чип с данными и передал его мне.

– Видео закодировано, – пояснил он. – Конференции руководителей кураториума строго конфиденциальны, расшифровка требует много времени, а его у меня не было. Но я, без сомнения, тут же приступлю к работе, как только вы обеспечите мне безопасность.

Это был хитрый ход, если не сказать неожиданный. Пулман хотел стать незаменимым.

Я ощутила тепло карты памяти. Из‐за нее мы пошли на большой риск. И я надеялась, что она того стоила. Я протянула ее Бэйлу. Он вставил карту в отверстие детектора. Прошло немного времени и Бэйл кивнул.

– Кажется, она настоящая, – произнес он. – По крайней мере, насколько я могу судить. Я отправлю файл в Санктум, пусть Робур посмотрит. Нужно убедиться, что на видео действительно Хоторн.

– Ну конечно на нем Хоторн! – возмутился Пулман. – Я рисковал всем , чтобы передать вам это видео. Если кураториум узнает, что я снял конференцию руководителей, то…

– Успокойтесь, – перебила я его. – Мы благодарны вам. Но вы должны понять, что нам необходимо убедиться в подлинности видео, прежде чем мы возьмем вас с собой.

– Конечно, – ответил Пулман. Затем он снова полез в свой карман. – Я принес вам еще кое‐что. – Он натянуто улыбнулся. – Что‐то вроде дополнительного свидетельства того, что мне можно доверять.

Он вытащил из кармана шарик величиной с ноготь большого пальца и повернул его так, чтобы его было видно на свету.

Это был гравитационный сенсор. Его гладкая, круглая внешняя оболочка была темной, почти черной. На первый взгляд он выглядел как совсем обычный гравитационный сенсор, который при активации светился голубым светом. Только когда на него упал свет от настенных проекций, можно было увидеть, что шарик светился не голубым, а оранжевым.

– Нулевой сенсор, – произнесла я растерянно.

Это было самое первое поколение гравитационных сенсоров. Из‐за их разрушительного действия они уже на протяжении нескольких десятилетий были официально запрещены. Они не только подавляли энергию вихрей на определенный промежуток времени, как это делали нынешние сенсоры, но и разрушали ее. Обладая достаточным запасом таких шариков, мутанта можно было не только обезвредить, но и убить.