Андрей Самусев - Игра как жизнь

Они вышли из комнаты в пустой коридор и, пройдя его полностью, во входных дверях столкнулись с каким-то горожанином, державшим в руках приличных размеров палку и припоздавшим с ней к началу разборок. Увидев, идущих навстречу Клауса и Тёма он широко открыл рот, чтобы заорать, но был обезмолвлен простым жестом инквизитора, приложившим указательный палец к своим губам.

На последовавшее «Тсс» горожанин быстро и согласно закивал и, демонстрируя свою понятливость, тут же уронил палку себе под ноги.

От гостиницы отошли спокойным, даже неторопливым шагом. Учитель, казалось, напрочь забыл о возможных преследователях. Тём всё же не выдержал и оглянулся посмотреть, не идет ли за ними встретившийся в дверях мститель. Мститель намного более широкими шагами спешно и тихо удалялся в противоположную от них сторону.

– Учитель, а чего мы идем в центр города, а не к городским воротам?

– Мне надо со Стефанией повидаться.

Возможно и уместно было бы по-доброму спросить у инквизитора «Что, не навидались ещё?», но Тём промолчал, решив добро пока поберечь.

Дом, у дверей которого остановился Клаус, если и был больше и богаче соседних, то в глаза это отличие не бросалось. Клаус, нисколько не сомневаясь, постучал рукояткой меча в дверь.

Из дверей на стук выскользнула девушка, уже без вуали и в пышном платье, но, по-прежнему, в облаке из запаха жасмина.

Стефания бросилась к инквизитору, с тревогой предупреждая его.

– Клаус, муж пошёл тебя искать.

– Я знаю. Не волнуйся. Я видел его в «Весёлом поросенке».

Женщина отпрянула от Клауса.

– Но с ним же всё нормально? Ты же не стал его трогать?

– Стефа, Стефа. Неужели, после того как ты мне доверилась, ты могла так подумать обо мне?

Стефания успокоено опять прильнула к инквизитору.

– Нет. Просто я и за него тоже волнуюсь.

– С ним всё нормально. Я пришёл попрощаться.

– Ты уже собрался уходить из нашего города?

– Да, мне удалось узнать, где может быть Генриетта. Я сделаю всё, чтобы спасти твою подругу. Но прошло уже слишком много времени, а зло, как плесень пожирающее душу, действует очень быстро. Пообещать могу только одно – ты скоро либо встретишься с прежней Генриеттой, либо она никогда не придет к тебе, как посланница Тьмы. Всё, – Клаус быстро и коротко поцеловал Стефанию и всё-таки решил ответить на немой вопрос в глазах женщины. – Я не знаю, когда вернусь. У меня есть несколько дел на Севере. И ученик.

– Будь осторожен. И знай – тебе есть к кому возвращаться. Я скажу пару слов твоему ученику, можно?

– Да. И ещё раз «да».

Молодая женщина подошла к Тёму и, взяв его за руку, спросила:

– Это же ты стучался в комнату, когда там была я? – И, дождавшись подтверждающего кивка от Тёма, продолжила: – Ты не думай о нас с Клаусом ничего плохого. Хорошо? Он меня спас. Просто чудо, что три дня назад Клаус оказался в нашем городе и моя свояченица уговорила меня пойти послушать проповедь этого святого человека. Произносимые им слова словно развеяли вокруг меня какой-то туман. Я вспомнила что накануне куда-то ходила со своей подружкой Генриеттой, а куда и зачем не могла вспомнить. Мне отчего-то стало очень страшно, и я осталась после проповеди и молитвы поговорить об этом с отцом-инквизитором. Во время нашей беседы я внезапно вспомнила, как подружка привела меня познакомиться с одной, по её словам, замечательной женщиной. Эта Гретхен будто заворожила меня. Она пообещала, что я смогу управлять любым мужчиной так, как своим мужем. Я не знаю, откуда во мне взялось это желание, но я твердо была уверена, что мне надо пройти у Гретхен требуемый для этого ритуал. И только рассказывая это Клаусу, я увидела в воспоминаниях не обворожительную женщину, а злую, седовласую старуху. И испугалась ещё сильнее, потому что поняла, о каком ритуале говорила мне Гретхен. А вчера я сама попросила о встрече с Клаусом, чтобы мы могли провести время в благочестивых беседах.

Угу, об агнецах и козлищах. Уже знаем. Хотя история действительно жутковатая. Ведьмы, ритуалы. От такого любая нормальная женщина захочет иметь надежного защитника.

Тём смотрел на Стефанию глазами идеального слушателя, никак не выдавая промелькнувших мыслей.

Стефания понизила голос так, чтобы с безразличным видом терпеливо ждущий в стороне окончания беседы Клаус, гарантировано их не услышал.

– Мне очень дорог стал Клаус. Вот видишь, я его даже инквизитором называть не могу и не хочу. А Генриетту с тех пор я больше не видела. Она исчезла. И сейчас Клаус говорит, что сумел найти её след. Я равно верю в него, и боюсь за него. А ещё я, как женщина, чувствую, что ты можешь ему помочь, хоть он сам тебя об этом никогда не попросит. Ты ему поможешь?