Андрей Самусев - Игра как жизнь

– Шаман камень завораживал?

– Да, верховный шаман пифэри. Это я по его поручению на поиск нежити пустился. А что, инквизиция враждебно относится к шаманам?

– По-разному. В большинстве случаев нейтрально. Это относится к шаманам Севера и годи предгорий. С Югом не все так просто. Ну а на Западе своих колдунов и ведьм хватает. С шаманом пифэри не встречался, но камень злом не светится. Значит заворожен без чёрных ритуалов. Хотел бы я познакомиться с таким умельцем.

– Так за чем дело? Если я в совместном походе узнаю о некроманте, насылающем нежить на посёлок пифэри, то будет с чем вернуться к шаману. И познакомить вас друг с другом.

Клаус помолчал, видимо обдумывая что-то, о чем Тём мог только догадываться, и согласно кивнул.

– Интересные у тебя знакомые по всему Раттермарку. В Западной марке – королевский виночерпий, на Севере – верховный шаман пифэри. За предложение тебе спасибо. Ближе к Северу видно будет.

А потом с веселым прищуром посмотрел на Тёма.

– Меч у тебя коротковат, а так можно было бы выполнить несколько фигур и на скрещенных мечах. Что, ученик, хочешь научиться этому боевому танцу?

– Учитель, вы ещё спрашиваете? Хочу! Это же хайланд флинг!

– Может где и хайланд, но мы в коллегии зовем этот танец «Рассвет после ночи». Будешь заниматься со мной каждый день, глядишь, через полгодика и получишь свой новый боевой навык.

– Как через полгодика?

Первая мысль была «Ну вот и подвох. Здравствуйте, Вольные роты!». Следующая, что полгодика, не год, да и гнобящий контракт никто подписать не требует. Дело добровольное. Хочешь – соглашайся, не хочешь – корову отбирать не будут.

Клаус, увидев разочарование на лице Тёма, успокаивающе добавил.

– Будешь прилежно выполнять все упражнения, то желаемое может прийти к тебе скорее.

Теперь совместный поход с инквизитором утратил почти всю свою привлекательность. Ладно, пока, принимается. Сначала доберемся до ведьмы, а там видно будет.

– Учитель, мы направляемся в Нейложские копи?

– Нет.

Ответ не сильно добавил Тёму понимания, куда они движутся. Впрочем, инквизитор через несколько пройденных в тишине шагов счел возможным пояснить.

– Уже почти пришли. Перед входом в копи есть несколько заброшенных домов бывших старателей. Нам именно туда. Если мы успели, то должны застать там ведьм. Я осторожно посмотрю, а ты меня подождешь в стороне. Если там есть Гретхен, то мы уходим. Если, конечно, нам дадут это сделать. С ней мне не совладать. С остальными ведьмами, а там их должно быть не больше двух или трёх, я справлюсь.

– Учитель. А вы знаете Генриетту в лицо?

– Да, хоть мы с ней не встречались. Вот она.

Клаус достал небольшой медальон, на котором был изображен искусно выполненный портрет миловидной, темноволосой девушки.

– Стефания дала. Точно такой же медальон с портретом Стефании находится у Генриетты. Его надо будет вернуть хозяйке, чтобы отобрать у тьмы ядовитую иглу, уколом которой она когда-нибудь ещё раз сможет достать Стефу.

Осторожно подкравшись, Клаус заглянул в окно первого домика. Это же действие он проделал со следующими, потом без слов приглашающе махнул Тёму рукой.

– Нам повезло. Там только две ведьмы во втором домике и одна из них Генриетта. Будь рядом со мной.

Инквизитор тихонько открыл дверь.

Стоящая ближе к двери ведьма среагировала на входящего первой и начала быстро наговаривать проклятие, но Клаус успел заблокировать его одним коротким, резким словом. В мгновение губы ведьмы вспыхнули огнём. Она заметалась по дому, раскрыв в беззвучном крике рот, ибо ни один звук не пробивался сквозь огонь, постепенно сползающий на шею и плечи. Ведьма упала на пол и принялась кататься по нему, в безнадежной попытке сбить пламя, охватившее уже всё её тело. Не пылали только кисти рук и широко открытые от боли и ужаса глаза.

Тём, глядя на агонию ведьмы, испытывал одновременно жалость и облегчение.

– Учитель, чем вы её так?

На язык просилось слово «долбанули», но Тём его пропустил. Мало ли, вдруг Клаус воспользовался Словом Того, упоминания о котором инквизиция готова слышать только в почитаемом тоне.

– Печать инквизитора. Огонь веры, пожирающий внутреннюю тьму врага, на коего направлена Печать. И пылает она, пока не выгорит вся проклятая тьма.

– А почему вы тогда не хотели сражаться с Гретхен?

– Эта ведьма из тех созданий тьмы, которые имеют к Печати иммунитет. К моему большому сожалению, у тьмы есть и такие создания. Не много. Но и не мало. А Печать, кроме неукротимой веры, требует от инквизитора ещё и очень много сил. Следующую я смогу сотворить не скоро. А в коллегии только четверо смогут наложить повторную печать быстрее меня.