Влада Ольховская - Вместе навсегда

– Куда ты собралась?

– Я должна спасти Роувена, – просто сказала она.

– Ты нашла способ?!

Все вокруг считали, что Роувена Интегри спасти нельзя. Кроме Сарджаны. Даже Хиония, которая любила его и с удовольствием передала бы ему правление кланом, признавала, что помочь ему уже невозможно. Роувен пошел против временного потока и заплатил за это соответствующую цену. Его тело должно было распасться на части в тот момент, когда он покинет защитный кристалл.

Сарджана не скрывала, что ищет путь спасти его. Ей не мешали, но больше из жалости, чем из-за веры в ее силы. Она, конечно, гений… Но разве этого достаточно, чтобы бороться с самим временем?

Оказалось, что да.

– Похоже на то, – кивнула Сарджана. – Поскольку никто ничего подобного не делал, я не уверена, что получится. Но я должна попробовать.

– Попробовать что?

– Ты помнишь, как я убила Хель?

– При чем тут это? – нахмурилась Дана.

– Помнишь или нет?

– Помню, конечно! Ты превратила ее в чистую энергию и заперла эту энергию внутри артефакта.

– Да, а энергия Хель – это что?

– Это… время!

Дана уже видела, к чему клонит Сарджана, но все это было слишком невероятным, чтобы поверить. Хель действительно управляла материей времени – получше, чем Хиония или кто-либо из рода Интегри! Считалось, что спасти Роувена невозможно, потому что ни у кого не хватит нужной для заклинания энергии. Но тогда речь шла о людях и нелюдях, великих чудовищ во внимание не принимали…

– Я использую энергию Хель, чтобы выровнять личный временной поток Роувена, – пояснила Сарджана. – Мы оба перенесемся в будущее, и время станет прежним…

– Стой! – прервала Дана. – Оба? Что значит – оба?

– Что я отправлюсь с ним.

– Ты с ума сошла?!

Для Роувена, мага из рода Интегри, перемещение во времени было вполне нормальным. А вот Сарджану, которая не имела к такой магии никакого отношения, могло разорвать на части! Она должна была понять это – да и понимала. Но отступать не собиралась.

– Это необходимо, Дана. Это будет не мое собственное заклинание, это будет артефакт, который я создала. Он использует энергию Хель. А артефактом кто-то должен управлять. Ничего, я все продумала, это заклинание будет касаться только меня и его. Мы или умрем вместе, или спасемся вместе, остальные не пострадают. Пожалуйста, не пытайся меня отговорить, только зря силы потратишь. Ты лучше подумай: разве ты не поступила бы на моем месте точно так же?

И Дана была вынуждена признать, что поступила бы.

Возможно, решение Сарджаны и было слишком безответственным для главы клана. Но сколько можно думать лишь о долге? Как она могла жить дальше, зная, что у нее был шанс спасти дорогого ей человека? Да и потом, она не бросала свою семью. Она оставляла клан в руках Наристара, в нем она была уверена.

Но Дане все равно не хотелось отпускать ее, позволяя такой риск. Совесть шептала ей, что требовать от Сарджаны отказа от этой идеи было бы лицемерием, а сердце просило хотя бы попробовать. Потерять Роувена – это уже тяжело, но потерять их обоих – немыслимо!

Она так и не успела принять решение. Небо над ними блеснуло белым светом, пролившимся на землю. Он был настолько ярким, что им обеим пришлось зажмуриться. А когда Дана снова открыла глаза, портал уже закрылся – но свою роль он сыграл.

Амиар сидел на земле, пытаясь отдышаться. Энергия Огненного короля все еще была в нем – но и она оказалась на пределе. Дана даже не подозревала, что такое возможно: это все равно что иссушить море до капли! Но, видимо, он оказался в реальности, где именно это и нужно было для выживания.

Он вернулся к ним, один, и он не пострадал. Только это было важно сейчас.

Дана позабыла и о своем разговоре с Сарджаной, и обо всем на свете. Долгие часы ожидания показались ей вечностью, но и вечность, оказывается, когда-нибудь заканчивается. Она бросилась к нему, рассмеялась, обнимая. Он не удержал равновесие, но не позволил ей отстраниться, и оба они повалились на траву. Дану сейчас меньше всего волновало, ведут они себя безответственно или нет, имеет ли Огненный король право на такую беспечность.

Какая теперь разница?

Война закончилась, и весь мир принадлежал им.

Сарджана Арма была ученой, она признавала, что ее шансы на выживание невелики – около тридцати процентов. Определенная ирония заключалась в том, что шансы Роувена были повыше благодаря его врожденной связи с материей времени – пятьдесят процентов. И все равно она не боялась, не собиралась отступать.