Анна Минаева - Наказание жизнью

– Девочка моя, – аккуратно начала диалог Фрида, стараясь не спугнуть дочь.

Разморённая тёплой водой и аромами, девушка лишь кивнула головой в ответ.

– Завтра приедут купцы, шуты и звероловы из самого Нулбанара. Столица не так близко, чтобы они часто посещали наши отдалённые края. Я вот что хочу сказать: ты девушка неглупая, симпатичная. Может, приглянется тебе кто из приезжих. Он мог бы увезти тебя из этой богами забытой деревни. Будешь жить в городе, радоваться жизни. Что скажешь? – Но она не дала ответить и продолжила свой монолог: – Ну что тебе та охота далась? Вас не было несколько дней. Я думала, что слягу от переживаний за тебя. Ведь не женское это дело – по лесам зверьё бить. Тебе уже пятнадцать. Год ещё, и настоящая женщина. Совершеннолетие. Раскроешь себя, расцветёшь. Поезжай отсюда, пожалуйста. – Фрида развернула к себе дочь лицом, цепляясь пальцами за мокрые скользкие плечи. – Чует моё сердце: лихо надвигается. Заберёт оно у меня тебя, как и отца твоего забрало. Устала я терять родню. Пожалуйста, прислушайся к моим словам, дочка.

Теперь Лилиит понимала, к чему и эта лохань, и эта напускная, такая неискренняя забота. Что назревает? Сможет ли Эфрикс дать ответ на этот вопрос? Или это всё мнительность Фриды?

Девушка встала. Капли стекали по нагому телу и падали в остывающую воду:

– Я не откажусь от своей судьбы, как бы страшно мне ни было. – Лилиит накинула на ещё мокрое тело платье и шубку, которая была уже коротка в рукавах, и выскочила во двор, на ходу натягивая на ноги сапоги. Уже там она поняла, что высказала искренние мысли. Как бы ей ни было страшно в этом мире, как бы он ни был непохож на тот, в котором она жила до этого… Она теперь другой человек. С другими планами, мечтами и желаниями.

Сколько бы она ни старалась казаться сильной, нижняя губа задрожала, а по щекам скользнули обжигающие кожу слёзы.

Утро следующего дня наступило рано. Ещё светило не показалось на востоке, а за окнами уже шумели соседи, кричали дети. Все спешили привести себя в порядок к ярмарке, достать заначки и решить, что именно им нужно приобрести.

Снег хрустел под подошвой сапог. Лилиит направлялась к дому Рэйнера, размышляя над словами матери. Фрида ненавидит ремесло охотника. Но почему? Что не так с этим делом? Оно ничуть не опаснее кузнечества или купечества. Везде свои трудности. Но мать хочет отправить её подальше из спокойной тихой деревни в большой шумный город. Этих городов девушке хватило с лихвой в прошлом. До ужаса хотелось поделиться своей историей с самым близким человеком, но она боялась.

– Лили!

Девушка вздрогнула и повернулась. Забывшись за своими мыслями, она прошла дом друга.

– Задумалась, – улыбнулась она Рэйну, стараясь не выдать волнения.

– Что случилось? Расскажи мне.

– Все в порядке. Правда. Идём на ярмарку? Они уже должны были приехать и разместиться.

Мартон стоял за правым плечом старейшины. Орцед сидел в своём кресле и крутил в руках свиток с посланием из столицы. Печать ещё была цела.

– Откроешь? – не выдержал главный охотник.

– Вначале нам нужно дождаться купцов и продать им шкуры плианоров.

– Как скажешь, – сквозь зубы выдавил он в ответ и замер.

Через полчаса дверь хлопнула, пропуская в дом около десятка людей. Мужчины в дорогих одеждах и мягкой, совершенно не походной обуви остановились перед старейшиной. Орцед как мальчишка вскочил с кресла и принялся преклоняться пред господами, приговаривая:

– Светлых дней, тёплых звёзд. Хороша ли дорога? Мягки ли сёдла ваших коней?

Ему через раз отвечали на приветствие и согласно кивали головами на вопросы. Мартон с отвращением наблюдал за этой сценой. И выдохнул, лишь когда старейшина вернулся к своему креслу.

– Господа купцы, наши охотники выполнили ваш заказ на шкуры плианоров. Наши умельцы сняли и предварительно обработали их, оставив самую тонкую и сложную работу столичным скорнякам. Ознакомиться с товаром и приобрести его вы можете прямо тут. Мартон, тащи!

Охотник скривился, но послушно скрылся в соседней комнате и вынес оттуда круглый железный поднос, сплошь усыпанный маленькими белыми шкурками. Лучи светила бликами скользили по мелкой чешуе, слегка изменяя оттенок.

Мартон знал, что купцы удивлены количеством, ведь ранее удавалось им получать по две или три шкуры в отвратительном состоянии. Но ни один из приезжих не показал своих истинных чувств. Они медленно, будто никуда не спешили, подошли к главному охотнику и замерли. Никто не решался притронуться руками к дорогому материалу.