Юрий Шерстобитов - Хроники Нонарабис. Змей и орлица

И я ухватив книгу с досады рванулась к замку. Когда я бежала и оглянулась назад, Странника уже не было видно. И тут я почувствовала, что ударилась в железное брюхо одного солдата.

— Детка, поиграем?!

— Вон от меня, я дочь короля Тира Могучего, прочь с моего пути.

— Извините, госпожа, я вас в этом… э…

— Довольно. Ты меня не видел! Молчать! Иначе расскажу отцу что ты хотел меня изрезать на куски, грубый, бородатый, рыжий кусок гов…

И тут мне вспомнились слова странника:

… может сделать многое …

И я испугалась непонятно чего и сбежала, как трусиха.

Отец так и не узнал о моей встрече со странником, а книга с кожаной обложкой чёрного цвета и темно-оранжевыми листками лежала в моем тайнике под кроватью несколько лет, потому что я не поняла как её прочитать и найти в ней ответы на свои вопросы. Но я ее боялась вытащить, чтоб ее случайно никто не увидел. Но в эту ночь была сильная гроза, дул, аж свистел ветер и я не смогла уснуть…

Вдруг сон все-таки одолел меня. И я увидела птицу, точнее ее тень, она стояла в углу над моей головой, но я побоялась взглянуть на нее и видела только тень, падающую со шкафа.

— Нонарабис, — прозвучал почти шепотом знакомый голос странника, но в голосе слышалось недовольство, а затем тишина. Я закрыла глаза и молчала, страх окутал мою душу, он, наверное, вернулся за своей книгой. Затем я открыла глаза и увидела, что птица осталась там где и была. Далее последовала тишина, даже грома не было слышно — только вспышки молний.

— Твой сон реальнее той реальности, которая и есть сном, — продолжал голос странника.

— Ты…

— Я…

— Ты приходишь всегда когда в этом есть смысл.

— Да…

— Но зачем ты здесь? Почему твой голос как мед, а вид…

— Важно другое. Почему твоя внешность красивее вспышки молнии, а сердце?…

— Стой, ты ничего не знаешь о моем сердце, не суди меня, такой меня вырастили…

— Нет, такой ты стала сама… Помнишь, ты гуляла по саду, ты была совсем крохой, и увидела птицу в золотой клетке посреди сада между двумя плакучими ивами… Ты рванулась к клетке и выпустила ее…

— Да, белые перья, красные глаза и очень острые когти… Это был ты? Но как, ты же человек?!

— Нет, я тот, кто я есть.

— Но кто же ты?

— Тот кто…

— Нет, я не готова услышать кто есть ты! Это ужас…

И я закричала что было сил, и поняла, что вовсе не сплю, потому что загремел гром, засвистел ветер и никаких птиц в комнате не было…

Я побежала к умывальнику, чтобы умыть лицо и посмотрела в зеркало, к своему счастью, я увидела там только свое отражение, мне захотелось всмотреться в свой взгляд и что меня потянуло сказать:

— Я тот, кто тебя ждет, — и от этой фразы на душе было ужаснее, чем от познания самого жуткого колдовства, по крайней мере, мне так показалось. Это было как жуткое обречение на вечные муки. Опутанная этим страхом, я полезла под кровать за той самой книгой, которую мне подарил загадочный странник пять лет назад. Книга была покрыта толстым слоем пыли и, сдув ее, она вся оказалась на моем лице, но меня манило открыть ее с невиданной ранее силой. И как будто я знала древнюю магию, с помощью которой можно было ее прочитать. И я почти шепотом, сосредоточенно вглядываясь в пустые страницы, сказала всего лишь одно слово: «Как?..» и меня куда-то перенесло, я увидела вокруг себя непроглядную тьму и вдруг поняла, что это огромный зал и посреди него в воздухе висело огромное сердце, почти как в маминых книгах, которые она заставляла меня читать последние два года. Я это страшно ненавидела, они были глупы, по крайней мере, я ничего в них не понимала. И вдруг сердце окутало облако, еще чернее, чем та тьма, что была вокруг. Из облака выходили молнии, и одна молния пронзила сердце насквозь и улетела куда-то вдаль, прорисовывая очень красивые изогнутые линии. И прозвучал тот самый голос странника:

— Когда разум обнимает сердце… — но на этот раз голос был более глубоким, низким и полным сладости.

— Нонарабис! — кричала моя мать, со всей силы стуча в дверь моей комнаты. — ты своим писклявым криком разбудила всех в замке, открой свою дверь, я тебя сейчас выпорю! Стража, ломайте дверь!

Пока мать кричала, я запрятала книгу на место, и меня еще сильнее тянуло к ее страницам, но я понимала, что нужно прикинуться спящей.

Раздался грохот, огромная толстая деревянная дверь грохнулась на каменный пол, сломав засов и слетев с петель.

Мать, увидев мой сладкий сон, замолчала. К ней подошел мой отец и просто обнял.