Рик Риордан: Красная пирамида [litres]

[Надо же! Вытерпела и не въехала мне под ребра. Значит, согласна с таким портретом.]

– У нас рейс дважды откладывали, – сообщил я.

Сейди надула жвачку пузырем, потрепала кошку по голове и спустила с рук.

– Бабуль, я пошла! – крикнула она внутрь дома.

Оттуда донесся ответ бабушки Фауст. Слов я не расслышал, но, думаю, тоже что-нибудь традиционное вроде: «Не пускай их в дом».

Сейди закрыла дверь и уставилась на меня, как на дохлую мышь, принесенную Маффин.

– Ну что, снова? – спросила она.

– Ага, – ответил я.

– Тогда пошли, – вздохнула Сейди. – Продолжим родственное общение.

Вот такая у меня сестрица. Никаких тебе: «Привет! Как ты там провел эти полгода?» Никаких слов, что рада меня видеть. Но я не обижался. Когда видишься с родной сестрой дважды в год, привыкаешь относиться к ней как к дальней родственнице. Я считал, что у нас нет ничего общего, кроме родителей.

Мы спускались по ступенькам крыльца. От Сейди пахло жилищем стариков и жевательной резинкой. Я как раз думал об этом, когда она вдруг замерла. Еще немного, и я бы на нее налетел.

– Кто это там? – спросила Сейди.

Я почти забыл про толстяка в длиннополом пальто. Сейчас они с отцом стояли все под тем же высохшим деревом и, судя по всему, о чем-то здорово спорили. Отец находился к нам спиной. Но мне было достаточно видеть его жестикуляцию. Значит, его что-то взбудоражило. Человек в шляпе хмурился и качал головой.

– Черт побери, – пробормотал я. – Этот тип толкался здесь, когда мы подъехали.

– Вроде лицо знакомое, – сказала Сейди, пытаясь вспомнить. – Идем.

– Папа просил нас обождать в машине.

Мало ли что он просил! У Сейди был свой план. Она не стала переходить улицу. Прячась за стоявшими машинами, сестра прошла полквартала, пересекла улицу и спряталась за низкой каменной стеной. Теперь Сейди чуть ли не по-пластунски стала подползать к месту, где стояли отец с толстяком. Мне оставалось последовать ее примеру, хотя при этом я чувствовал себя довольно глупо.

– Шесть лет в Англии, и любая девчонка становится Джеймсом Бондом, – проворчал я.

Сейди наугад двинула меня локтем и продолжала ползти.

Вскоре мы очутились позади сухого дерева.

– …Должен был это сделать, – услышал я отцовский голос. – Ты знаешь, Амос, это правильное решение.

– Нет, – низким голосом возразил тот, кого звали Амосом.

Он говорил настойчиво, будто из последних сил старался переубедить отца. Манера речи выдавала в нем американца.

– Джулиус, если я тебя не остановлю, это сделают они. Пер Анкх уже висит над тобой.

– Какой еще Пер? – шепотом спросила Сейди.

Можно подумать, что я знаю ответ на любой вопрос.

Зато я знал другое: надо убираться, иначе мы с Сейди вляпаемся в крупную неприятность. Услышав об этом, моя сестрица только фыркнула.

– Они не знают моего плана, – продолжал отец. – А к тому времени, когда догадаются…

– А дети? – спросил Амос, и от его вопроса у меня волосы встали дыбом. – Что будет с ними?

– Я принял защитные меры, – ответил отец. – Пойми: если я этого не сделаю, опасность грозит всем нам. А теперь отойди.

– Не могу, Джулиус.

– Хочешь потягаться со мной? – на полном серьезе спросил отец. – Амос, тебе меня не одолеть.

Отца в разъяренном состоянии я не видел со времени «великого лопаточного инцидента», и мне очень не хотелось повторения. Однако они с Амосом были близки к тому, чтобы сцепиться.

Я еще ничего не успел придумать, как Сейди выпрямилась во весь рост и крикнула:

– Папа!

Отец удивился, увидев дочь совсем не в том месте, где ей полагалось находиться. Сейди перепрыгнула через заборчик и повисла у отца на шее. Амос, надо сказать, удивился еще сильнее. Он резко повернулся и едва не шлепнулся, наступив себе на пальто. Он устоял и даже вовремя поймал очки, грозившие слететь с носа. Сейди была права: я тоже где-то видел этого человека. Только где и когда?

– Я… мне пора, – пробормотал Амос.

Он поправил съехавшую шляпу и, переваливаясь, зашагал по тротуару. Отец глядел ему вслед. Одной рукой отец обнимал Сейди, другой – поправлял на плече свой рабочий рюкзак. Когда Амос скрылся за углом, отец облегченно вздохнул и улыбнулся Сейди.

– Ну, здравствуй, моя дорогая.

Сейди вывернулась из его объятий и встала, скрестив руки.

– К дорогим не опаздывают. Ты же знаешь, когда я должна быть дома. И что тут вообще было? Кто этот Амос и что еще за «пер анкх»?

Отец остолбенел. Он взглянул на меня. Наверное, прикидывал, многое ли мы с Сейди успели подслушать.