Рустам Максимов - Главным калибром – огонь!

– Неприятностей нам с вами, Михаил Павлович, доставит Того, – переглянувшись с Проскуриным – тот едва заметно кивнул, давая понять, что всё находится под контролем, – ответил Алексеев и перевёл разговор на другую тему: – Может, всё-таки перейдёте на «Отважный»?

– Нет, ваше высокопревосходительство, пойду на «Бобре», как и планировалось, – улыбнувшись, начальник порт-артурского порта отрицательно качнул головой. – Кто знает, когда ещё возникнет шанс идти в бой на борту корабля, которым мне довелось командовать?

– Хорошо, воля ваша, Михаил Павлович, – наместнику ничего не оставалось, кроме как согласиться с желанием Моласа поднять флаг именно на канонерской лодке «Бобр». Возможно, контр-адмиралом двигала ностальгия, которая свойственна не только военным морякам. – Ага, а вот и «Бураков» подходит…

Спустя четверть часа, раздав последние инструкции провожающим, оба адмирала ступили на палубу истребителя «Лейтенант Бураков». Ещё через двадцать пять минут генерал-адъютант поднялся на борт канонерской лодки «Манджур», где Алексеева встретил выстроенный во фронт экипаж – капитан 2-го ранга Кроун решил встретить высокое начальство, как полагается. Впрочем, практически сразу после того, как кавторанг отрапортовал наместнику, строй был распущен, и моряки «Манджура» возвратились на свои боевые посты. Генерал-адъютант вместе с Кроуном и Эбергардом удалился в каюту-кампанию, где и пробыл до получения условного сигнала с «Бобра».

Сразу же после получения в пятнадцать часов тринадцать минут радиограммы с борта «Баяна», контр-адмирал Молас отдал приказ начать операцию. Первыми в море двинулись одиннадцать истребителей, до этого момента маневрировавшие в заливе Джонок, и семь номерных миноносцев. Миновав минное поле через проход № 2 южнее Саньшаньдао, «соколы» и «Лейтенант Бураков» устремились в погоню за четвёркой вражеских миноносцев, которые стремительно отходили на северо-восток.

На осте был замечен однотрубный корабль, быстро удалявшийся за горизонт, скорее всего, авизо «Яйеяму». Алексеев сразу же повелел отогнать японского разведчика как можно дальше, выделив для этого четвёрку истребителей. Получив приказ, «Разящий», «Расторопный», «Сильный» и «Сторожевой» изменили курс и на полном ходу помчались на восток.

Спустя некоторое время радиотелеграфист «Манджура» доложил Кроуну, что авизо послало в эфир длинную радиограмму, видимо, извещая Того о выходе русских из Талиенванского залива. Заметив озабоченность на лице наместника, капитан 1-го ранга Эбергард предположил, что неприятель вряд ли видит на фоне берега шесть канлодок, направляющихся на норд-ост. Расстояние слишком велико, чтобы разглядеть низенькие силуэты канонерских лодок с наполовину срубленными мачтами, да ещё и в ситуации, когда за тобой гонится тройка русских истребителей.

Отпустив вперёд четвёрку быстроходных «соколов» и «Буракова», канонерки выстроились двойным пеленгом, идя на скорости в девять с половиной узлов. Время тянулось крайне медленно, но, несмотря на тревожные ожидания генерал-адъютанта, на горизонте не появилось ни одного нового облачка дыма. Спустя полчаса Алексеев немного успокоился, сделав вывод, что адмирал Того либо не смог выделить пару-тройку крейсеров, чтобы уничтожить русский отряд, либо не сумел оценить степень угрозы, исходящей от шести канлодок.

Ещё минут через двадцать сигнальщики доложили о появлении справа по курсу большого облака дыма. После недолгого ожидания над горизонтом появились мачты и трубы, давая понять, что навстречу идёт боевой корабль, возможно, крейсер, и не один, а с сопровождением. Спустя ещё несколько минут в приближающемся противнике опознали старый броненосец «Чин-Иен». За кормой «Чин-Иена» держались несколько миноносцев, которые не удалось точно классифицировать по причине большой дистанции.

– Чёрт… Этот гад нам не по зубам… Но выхода нет: либо мы его, либо он нас, – выругавшись, наместник зашагал по мостику канонерской лодки туда-сюда, бормоча под нос что-то неразборчивое. Затем неожиданно остановился, словно споткнувшись, и резко повернулся к командиру «Манджура», обжигая того взглядом. – Господин капитан второго ранга, просигнальте контр-адмиралу Моласу, чтобы тот поворачивал влево на пять-шесть румбов – мы примем бой строем фронта. Приказ миноносцам и истребителям – держаться за кормой канонерок и атаковать торпедами, как только позволит обстановка.