Рустам Максимов - Главным калибром – огонь!

– Ох, Евгений Иванович, опять вы с этой вашей секретностью и шпиономанией, – слегка улыбнувшись, покачал головой командующий флотом. – В Порт-Артуре давным-давно не осталось ни одного гражданского иностранца, а ваши жандармы наверняка уже знают в лицо всех здешних китайцев.

– К сожалению, ещё не всех. А вы лучше не ехидничайте, Степан Осипович, а меньше делитесь информацией о различных новинках. Даже здесь, в кругу своих, – на полном серьёзе ответил генерал-адъютант. – Не приведи господь, выкрадут самураи кого-нибудь из нас, Георгия Карловича, например, да разузнают, что русские испытывают какой-то новый минный трал.

Макаров погладил бороду, метнул на наместника гневный взгляд, но ничего не сказал: увы, Алексеев частенько словно предугадывал будущее. Чёрт знает, как это у него получалось. Вообще, за последние месяцы генерал-адъютант не переставал удивлять своими постоянными пророчествами о грядущем техническом прогрессе, и даже показывал вице-адмиралу какие-то футуристические рисунки огромных боевых кораблей и странных летательных аппаратов.

Кое-что из увиденного на рисунках так впечатлило Степана Осиповича, что тот специально переговорил с Моласом и подполковником Меллером на тему возвышенных трёхорудийных башен. Обсуждение данной идеи, впрочем, быстро свелось к необходимости изучить, для начала, опыт американцев по эксплуатации двухярусных башен на броненосцах «Кирсардж» и «Кентукки».

– А почему сразу меня? У меня адъютанты, вестовые, охрана из казаков – никаких лазутчиков ни за что не пропустят, – вскинул брови фон Штакельберг. – К тому же, случись не дай бог такое, я буду нем, как рыба. Не скажу ничего, хоть режь меня.

– Поверьте на слово – узкоглазые сумеют развязать язык любому, если это понадобится для пользы дела, – Алексеев внутренне содрогнулся, припомнив, как старичок– китаец впервые провёл сеанс иглотерапии. Наместник заорал словно резаный, когда знахарь воткнул иглу в какую-то там точку тела. Ротмистр Проскурин тогда испугался не меньше своего патрона – ворвался в спальню с двумя револьверами и едва не пристрелил китайского лекаря. Хорошо хоть, что не увидел крови и сообразил, что старичок не собирается причинить Алексееву зла. – Ладно, господа, война войной, а ужин должен быть по расписанию… Леонид Митрофанович, кликните официантам, чтобы начинали подавать еду.

«…Нет, нельзя нам уводить флот из Жёлтого моря. Как только уйдём, то это станет началом конца… Необходимо найти какое-то иное решение, – работая ножом и вилкой, генерал-адъютант поглядывал на жующих военачальников. Те помалкивали, с аппетитом наворачивая поданных на ужин жареных фазанов. – Если Того обманул Макарова, заманив Степана Осиповича в ловушку, то почему бы и нам не обмануть этого хитрого самурая?»

– Кхм… Пётр Алексеевич, а как обстоят дела с подъёмом орудий с «Боярина»? – наместник подождал, пока официанты убрали тарелки и подали чай, после чего обратился к командующему эскадрой.

– К сегодняшнему дню мы демонтировали и подняли все пушки – и стодвадцатимиллиметровые, и семидесятипятимиллиметровки, – ответил Безобразов, поставив чашку на блюдце. – Поднята часть боеприпасов, казна, личные вещи офицеров.

– А куда вы со Степаном Осиповичем планировали определить «бояринские» орудия? – поинтересовался Алексеев. – На канлодки?

– Сначала, как и планировалось, хотели поставить на канонерские лодки, по примеру «Манджура» с «Корейцем», – вице-адмирал покосился на командующего флотом: тот промолчал, буравя генерал-адъютанта пристальным взглядом. – Теперь думаем довооружить парочку крейсеров, но ещё не решили, как распределить.

– Лучше вернуться к первоначальному варианту – поставить орудия на «Отважный» и на «Гремящий», – произнёс наместник. – В результате мы получим четыре канонерские лодки, способные решить определённую тактическую задачу…

– Евгений Иванович, что вы задумали? – перебивая, спросил Макаров. – Я ведь вижу, что вы что-то там да придумали, а сейчас томите нас в ожидании. Говорите, пожалуйста, не молчите.

– Честно говоря, Степан Осипович, мой план больше напоминает форменное самоубийство, и, если мы его осуществим, то потери в корабельном и личном составе будут огромнейшие. Как у нас, так и у неприятеля, – тяжело вздохнул Алексеев. – В общем, господа, слушайте, что я хочу предложить…

– …Это действительно самое настоящее самоубийство! Если отряд канлодок столкнётся с хорошим японским крейсером или броненосцем, то мы потеряем не один и не два корабля, а весь отряд целиком, – спустя десять минут заявил командующий флотом. – Но мне нравится ваш план, Евгений Иванович, нравится лихой дерзостью, наглостью и решительностью.