Кристофер Холт - Тайна трёх колец [litres]

– Вон ещё один, – прошептала Гизмо. – Может, нам стоит поздороваться?

– Не знаю, – ответил Макс. – Давайте подождём.

Обе головы потихоньку наклонялись, их обладатели рассматривали трёх собак.

Потом чуть ниже главной палубы нарисовалась ещё одна.

За ней ещё восемь, одна за другой, просунулись между столбиков крашеных деревянных перил. На некоторых тоже виднелись чёрные пятна, только эти имели очертания причудливых капель и напоминали какие-то невиданные глазищи. Другие головы сверкали белизной, подсвеченные лучами заходящего солнца и мерцающим светом висящих лампочек.

Головы молчали. И продолжали наблюдать.

– Кто это? – спросила Гизмо, силясь получше разглядеть незнакомцев.

Крепыш, весь дрожа, попятился назад и едва не свалился с банки.

– Я передумал, – сказал он. – Мне что-то не хочется лезть на этот корабль. Я не настолько голоден!

– Почему нет? – поинтересовалась Гизмо.

Крепыш с разинутой пастью мотнул головой из стороны в сторону, глядя то на Макса, то на Гизмо.

– Вы что, ребята, не видите? Это же привидения. Корабль населён призраками!

– Призраками? – усмехнулась Гизмо. – Ох, Крепыш, всем известно, что призраки не плавают на кораблях. Они любят жить в домах!

Смутно очерченные головы все так же нависали над тремя друзьями и таращились через перила. Слышался шелест набегавших на берег волн и свист ветра, который проносился мимо тёмного отверстия в корпусе корабля. Насекомые больше не жужжали.

Макс не мог понять, почему эти головы не двигаются и не говорят. Неужели Крепыш прав и им явились призраки? Но ведь этого не может быть!

Пока Макс и Крепыш стояли в оцепенении, Гизмо, высоко задрав голову, запрыгнула на носовую банку.

– Гизмо! – прошипел Крепыш. – Этот корабль похож на огромный дом с привидениями. Ты не можешь…

– Эй! – громко пролаяла Гиз в сторону неподвижных белых фигур. – Вы привидения?

– О-о-о, нет, – простонал Крепыш. Такс на пузе заполз под банку, на которой стояла Гизмо, накрыл лапами морду и зажмурился. – Никогда нельзя спрашивать призрака, призрак ли он. Если они сейчас поймут, что умерли, то могут сильно обозлиться, просто спятить!

Несколько мохнатых белых голов повернулись, будто переглядываясь.

– Если вы призраки, так и скажите, – пролаяла Гизмо. – Я ещё никогда не встречалась с духами. Это было бы круто!

Одна из фигур, стоявшая высоко над ними, на главной палубе, за перилами с золотистым поручнем, откашлялась совсем не как призрак. Потом подвинулась вперёд и, просунув морду сквозь перила, пролаяла вниз:

– Нет тут никаких призраков. – Голова засмеялась. – Мы всего лишь стая собак. И я вполне уверена, что мы живы.

Остальные головы-призраки, торчавшие тут и там вдоль перил, начали смеяться – они тявкали, рычали и фыркали. Это напомнило Максу картинку из его сна… только лай, который он слышал сейчас, был дружелюбным. Когда обитатели корабля наконец раскрыли пасти, лабрадор распознал знакомые очертания собачьих голов. Чёрные провалы – это вовсе не глаза, а всего лишь пятна на пёсьих мордах.

Существо, которое говорило, сделалось отчётливее: это действительно была собака с висячими ушами и чёрными отметинами по всей морде. Она подскочила, закинула длинные белые лапы на перила и залаяла.

Крепыш глянул на Макса из-под банки:

– Не призраки?

Макс покачал головой:

– Нет, не призраки.

– Мы далматины! – прокричала вниз одна из собак со второй палубы.

– Мы сперва подумали, что это вы призраки, – включилась в разговор другая. – Вы прямо вылитые привидения! – Все собаки на корабле засмеялись.

Крепыш выполз из-под банки и важно подошёл к Максу.

– Я знал, что это далматины, – сказал он своим друзьям. – Просто пытался напугать вас, ребята.

Сверху послышался звук десятков стучащих по дереву лап. Все корабельные далматины бежали вдоль перил, спускались по трапам, звонко цокая когтями по металлическим ступеням, и наконец собрались вокруг своего вожака на главной палубе. Они просунули морды сквозь просветы в белом деревянном ограждении, чтобы получше рассмотреть гостей. Одному псу залепило нос полотнищем флага, и он, отплёвываясь, убрал морду.

– Я когда-то был знаком с далматином, – тихо проговорил Крепыш, чтобы обитатели корабля не услышали. – Это был самый неприятный пёс из всех, с какими я встречался. – При воспоминании об этом глаза такса сузились. – Он никогда не делился со мной шариками. Всегда показывал зубы и рычал, а один раз даже попытался укусить меня!