Владимир Зещинский - Наяль Давье. Барон пограничья

Отрава, в поисках выхода, собралась вся в мочевом пузыре, отчего король тут же побежал искать нужное помещение. Выглядел он при этом почти здоровым. Я же пошёл во дворец, намереваясь свалить из города в тот самый момент, как поговорю с Райнером.

Люди при виде меня отводили глаза и старались вообще не смотреть. Мои люди, будто почувствовав что-то, буквально ощетинились, Хан так и вовсе чуть мне на голову не залез. Эмоции их даже читать не нужно, было и так всё ясно — меня опасались.

Я же хмыкнул. Вот она правда жизни. Когда меч с их шеи убрали, то они тут же начинают думать, как бы убрать того, кто помог им убрать тот самый меч. А что, вероятную угрозу нужно устранять. Я бы, честно, их понял, если бы не меня они считали потенциальной угрозой. Всё-таки я тоже всего лишь человек.

Поговорить с Райнером удалось лишь поздно вечером. Король поблагодарил меня за спасение, за город, который остался целым, предложил жить во дворце, числясь дворцовым магом. Но я отказался.

— Почему? — удивился король, отпивая из фужера вино.

— У меня есть свой дом, Райнер. Дом, который принадлежал Давье многие поколения. Да и вы же видите, как тут на меня смотрят. И мне и вам будет спокойнее, если я не буду появляться вашим людям на глаза очень часто. Вы всегда можете позвать меня, но не заставляйте оставаться тут.

— А если мне снова понадобится лекарь?

— Хм, — я еще в самом начале разговора повесил на короля три сильнейших плетения, можно сказать, запрограммировав их так, чтобы они последовательно активировались в случае смертельных ранений. Сделать это было не так просто, как сказать. — Три раза. Три раза, ваше величество, вы можете получить смертельное ранение, но потом сразу же зовите меня.

— Вот как, — король, совсем ещё юный, но уже хлебнувший крови, нахмурился, но потом улыбнулся. — Что ж, спасибо, Наяль. Жаль, что вы не хотите остаться во дворце или хотя бы в столице, но запрещать или приказывать я вам не буду. Возвращайтесь в своё баронство. Но сначала будет пир, вы обязаны на нём присутствовать. Также я хочу наградить самых верных и смелых. Так что завтра вам уйти не получится.

Райнер рассмеялся, заметив, что я не очень доволен таким поворотом. Я ведь собирался прямо с утра уехать, а тут этот пир. До дома добираться недели две конным, так что хотелось бы уже заняться делами, да и не очень уютно я себя чувствую в этой столице.

— Хорошо, ваше величество, я останусь.

— Вот и славно. А теперь идите, Наяль, отдохните. И я тоже отдохну. Последние месяцы я только и делал, что просиживал зад на своем коне. О, Создатель, как я мечтал о кровати.

Я на это усмехнулся и, попрощавшись, ушёл. В коридоре меня ждали свои, которые тут же взяли меня в «коробочку».

Спал я беспокойно, всю ночь мне казалось, что под дверями толпится целая куча народу. Но как оказалось, всё мне приснилось. Почти все крыло замка было предоставлено мне одному.

Весь день замок гудел, как и город. И хоть война, по сути, ещё не закончилась толком, ведь целая прорва зачарийцев рассеялась по земле Хонора, неся вместе с собой смерть и разрушения, но столица выстояла, король разбил армию. Чем не победа? А то, что зачарийцев ещё почти год вылавливали по всей стране, это не так уж и важно, как и многие тысячи погибших, изнасилованных, покалеченных крестьян от рук вчерашнего грозного врага.

На пир слетелись все более или менее родовитые люди. Ну и конечно, маги. Все друг перед другом красовались, рассказывая такие небылицы, что я даже удивляться вскоре перестал. Взять, например, одного из баронов. Мульен, барон с юга страны. Я специально посмотрел, весьма трусливая личность. Он всю кампанию предпочитал держать своего коня подальше от мест, где можно ненароком словить стрелу или же меч в бочину. А здесь, на пиру, по его словам, он самолично прикончил чуть ли ни сотню врагов, накрутив их кишки на свой меч.

И таких хвастунов было почти девяносто девять процентов. Столько врагов не было, сколько эти храбрецы прикончили. Маги, кстати, от них ничуть не отставали.

— Не нравится пир? — спросил Райнер, рядом с которым я сидел. Кстати, это не нравилось совершенно никому. Каждый пытался меня так или иначе оттеснить от короля, но Райнер был непоколебим в этом плане, делая вид, что не замечает грызню, образовавшуюся из-за желания верных подданных быть как можно ближе к нему.

— Мне не нравятся эти люди, — ответил честно, хотя и вполголоса, чтобы слышал только король. — Хотя некоторые из них вполне нормальные. Например, барон Харонье.