Глен Кук - Возвращение Черного Отряда. Суровые времена. Тьма

– Где Нарайян Сингх?

– Он… – На физиономии Старика появилось озадаченное выражение.

Хотя судить об этом с уверенностью было трудно. На всю ораву приходился один-единственный факел. Его держал Лонгинус, стоявший футах в двадцати. Но даже в этом свете Старик выглядел так, будто его шарахнули обухом по затылку.

Я повернулся к Госпоже:

– Может, ты скажешь, где Нарайян Сингх? Разве он не был одним из самых ценных твоих пленников? Разве не прикончили бы этого гада давным-давно, когда все зависело от одного глупого малого по имени Мурген?

Госпожа молча уставилась на меня. Похоже, ей хотелось надеть шлем Жизнедава и задать мне хорошую взбучку. Но она сдержалась.

– Я вообще забыл о его существовании, – пробормотал Костоправ. – Как же это могло случиться?

– Что вообще случилось? – подхватила Госпожа. – Почему о нем речь?

Я щелкнул пальцами:

– Потому что он смылся. Напал на дядюшку Доя со своим черным румелом. Нашел логово Душелов и освободил Дщерь Ночи. Они сбежали и сейчас наверняка прикидывают, как вернуться в дело.

Пальцы Госпожи теребили пояс, словно пытались нащупать шелковый плат. Затем она непроизвольно коснулась стального наруча. Забыла, что на ней латы, – не вытянешь румел из рукава. Такой ошарашенной я ее еще не видел.

Душелов, хотя и находилась от меня дальше, чем Лонгинус с факелом, прекрасно расслышала каждое мое слово. И впала в бешенство. Из зашитого рта рвалось яростное мычание, спеленутое тело билось на носилках. Для женщины, трое суток провалявшейся связанной и с кляпом во рту, она демонстрировала удивительную прыть.

– Сдается, царица обманников в последнее время ведет себя все активней.

Наверное, мне бы стоило придержать язык. Костоправа аж заколотило от злости. Госпожа справилась с потрясением лучше. Раздраженно вздохнув, она вновь опустилась на корточки и вгляделась в щель. Я склонился над ней. За трещиной угадывался красноватый свет.

– Он помечен, – не оборачиваясь, сказала мне Госпожа. – Его можно найти, и я займусь этим, как только вернемся в лагерь. А когда найду, воспользуюсь твоим советом. Он был не так уж плох. – Госпожа резко тряхнула головой, словно стараясь прояснить свои мысли. – Но до чего же хитра! Я никак не думала, что она сможет проделать это со мной! Пошли.

Она нырнула в пролом.

– Эй, возьми-ка свой дрын. – Бадья сунул мне в руки знамя. (До сих пор я делал вид, будто не замечаю, где оно и кто его несет.) – Где ты вообще пропадал, черт тебя побери?

– Проспал подъем.

Костоправ двинулся за Госпожой. Остальные парни вроде бы и собирались последовать его примеру, но как-то вышло, что впереди оказался я. Сунул в пролом наконечник и полез туда сам.

Костоправ мужчина дородный, ему было не так-то просто пролезть в щель. Но мне приходилось еще труднее, потому что мешала длиннющая палка. В результате один конец копья очутился с одной стороны, другой, соответственно, с противоположной, а я застрял посередине. Тай Дэй с Костоправом пришли мне на выручку, разом ухватились за древко и принялись тянуть – ясное дело, каждый в свою сторону. Я отреагировал на помощь отборными проклятиями.

В конце концов мне с грехом пополам удалось протиснуть задницу сквозь пролом и вытянуть следом знамя, после чего я смог оглядеться. Там было темно. Никакого света, кроме красноватого сияния, исходившего из трещины в полу примерно в полумиле от меня…

Смерть есть вечность. Вечность есть камень.

– Камень молчит, – промолвила Госпожа.

Своего рода бессмертие.

Земля содрогнулась. Откуда-то сверху донесся скрежет трущихся друг о друга камней. Тяжелая тьма вздымалась над пробивавшимся красноватым светом. Cзади напирали люди, подталкивая нас троих вперед. Наконец протиснулся в щель Лонгинус с факелом, который если и не рассеивал тьму, то, по крайней мере, давал возможность видеть, куда ставить ноги.

– Одноглазый считает, что мы идем прямиком в ловушку, командир, – продолжил я рассказ о своих ночных похождениях.

– Что за ловушка? Кто ее расставил?

– Мне не довелось потолковать со шпендриком на эту тему.

– Ловушку расставила моя сестра, – вмешалась Госпожа. – Пусть ее немедленно принесут сюда. Кажется, я перестану прислушиваться к внутреннему голосу и буду во всем следовать советам Мургена. Я не против оставить ее здесь, когда двинемся в обратный путь.

Я кивнул, как будто это решение пришлось мне по нраву. Не было охоты напоминать Госпоже, что она уже убивала сестру.