Даниил Ященко - Противостояние Предназначению [СИ]

–Да ты что, старик, с ума сбрендил?

–Старик? – возница выпрямился, встал и обернулся к Шэйраду. То ли глаза обманули, то ли столетний дедок действительно изменился, но теперь Кровавый убивец видел рослого человека в угольно черной броне, за плечами которого развевалась мантия, как вороново крыло. – Я не старик. Я – истинный Хозяин Замка Теней лорд Ириодал. Ты служил моему протеже Элозару. Теперь же я предлагаю тебе встать в ряд со мной.

Колебания Шэйрада были не долгими.

–Я согласен!

–Тогда приступим к ритуалу. Может быть немного больно.

-Теперь-то всем ясно, что наш брат Лаэрдинн ошибся? – Исмен был зол, как никогда, – Теперь, когда Ириодал лично инициировал нашего ворлока? Есть предложения?

–В создавшемся положении я вижу только один выход. Вмешаться. Убить ворлока до того, как пророчество начнет исполняться.

–Тогда голосуем. Я лично за.

–Присоединяюсь.

–Убийство – лучший вариант.

–Я согласна.

–Да

–Хм, выхода нет. За.

–За.

–Аналогично.

–Я тоже голосую за убийство ворлока, хоть и не люблю столь радикальные меры.

–Лаэрдинн и Ариэль, остались только ваши голоса. Хотя они в принципе ничего не решают.

–Прости, Лаэрдинн, но ты действительно был не прав. У нас нет другого выхода. Нужно сохранить Равновесие, едва-едва восстановившееся после договора.

Лаэрдинн запахнулся в свой серый плащ, оглядел других Инквизиторов.

–Я…был не прав. Так нужно было поступить еще раньше, не ожидая, какой путь выберет Шэйрад. Я за его убийство.

–Тогда необходимо решить, как именно это сделать. Сейчас с ним Ириодал, против которого мы выступить не можем, иначе нам и Светлым придется воевать с Замком Теней, а у Света нет сил для этого. Даже если привлечь смертных, сил не хватит. Можно пустить Орден паладинов по следу ворлока.

–Тогда паладины напрасно погибнут.

–Есть идеи?

Лаэрдинн проговорил на ухо Ариэлю:

–Мне здесь делать нечего. Я возвращаюсь в Дракмор. А после хочу попробовать последнее средство.

–Когда-нибудь твое своеволие выйдет тебе боком, полуэльф. Исмен зол на тебя, ты всегда идешь против него.

–Такова жизнь, Ариэль. Всегда находится кто-то, не принимающий мнения лидера, бунтующий.

–В нашем случае этот бунтарь – ты.

–Не спорю. Я ухожу.

***

Молодой рыцарь Тиссай де Фреснер брел по заснеженной дороге, зябко кутаясь в промокшее и заиндевевшее одеяло, накинутое поверх исподнего белья. Дороги в родной дом не было – суровый отец, не принимавший глупостей сына, начитавшегося рыцарских легенд и наслушавшегося бродячих менестрелей, не простит потери фамильных доспехов, принадлежавших некогда еще деду Тиссая. Он брел, не поднимая головы. Зачем было ему смотреть вдаль на заснеженные деревья и кусты, на скованные ледяной броней озерные воды. Но что-то необъяснимое, сродни интуиции, заставило юношу оторвать взор от белеющей утоптанной змейки дороги, на которой двое конных могли разъехаться, задевая стремена друг друга, и посмотреть вперед себя.

Навстречу шел, хрустя по нападавшему снегу сапогами, некто в плотном сером плаще с поднятым от начинающейся метели капюшоном. Он шел не торопясь, как будто просто вышел на прогулку или к приятелю, живущему в другой деревне. По виду путника можно было принять за горожанина или зажиточного земледельца-хуторянина. Но знакомый с героическими балладами Тиссай узнал его, Серого странника, героя многих слышанных или читаных им историй. Для молодого рыцаря это было необыкновенное везение, стоящего того позора, которое он испытал, валяясь лицом в снегу перед сапогами разбойничьего атамана на заплеванном трактирном крыльце.

При встрече первым заговорил странник. Он поприветствовал молодого рыцаря и предложил разделить с ним еду и обогреться у его костра. Тиссай и рад был сделать привал в компании Серого странника, тем более, что начало смеркаться, метель усилилась, да и от голода – последний раз он ел прошлым вечером в крестьянской избе, где его снабдили одеялом – начало подводить живот.

В пещерке, откуда летом слышны были бы удары волн о берег озера и долетали брызги, трещал огонь на сырых сучьях. Де Фреснер усердно жевал, отбросив приличия и великосветский этикет, с таким тщанием привитый отцом. Серый странник сидел на коленях, поджав под себя ноги, с идеально прямой спиной и смотрел на огонь. Странно, но Тиссай поймал себя на том, что никак не может рассмотреть лица героя, хотя тот и не прятался.