Даниил Ященко - Противостояние Предназначению [СИ]

Шэйрад чуть сдержал коня, чтоб не затоптать упавшего с лошади товарища, протянул ему руку, но не успел – на него налетел вражеский пикинер. Ворлок машинально заслонился от чьего-то меча, сам ткнул Рубилой в ответ, но для него было уже поздно. Его и некоторых других отставших или спешенных уже окружали. Кое-кто раскручивал арканы, однако многие надвигались с оружием. Видимо, приказ был взять живыми, но и против трупов их набольший тоже ничего не имел. Шэйрад отбивался, гарцуя на вороном, пока коню не перерубили ноги ударом топора. Конь упал, сбросив ворлока, и придавил его своим телом. Он кое-как освободился, но не надолго: сзади что-то свистнуло и пребольно ударило по голове. В глазах сразу потемнело, лицо ткнулось в еще теплый пепел и золу, в ушах звенело, но были ли это звуки боя или последствия удара не известно.

Через бесчувственное тело юноши перепрыгнуло несколько солдат. Один из них схватился с последним оставшимся в живых посланцем Замка Теней, второй раскрутил аркан. Веревку наемник перерубил, но от меча не ушел и осел на землю с распоротым животом и пенящейся кровью на губах.

В круг солдат втиснулся всадник в малиновом дублете с белыми вставками, соскочил с пегой кобылы и, не обращая внимания на пачкающиеся мягкие туфли подошел к середине круга, где лежали мертвые, умирающие или оглушенные посланцы Замка Теней.

–Докладывайте, – бросил франт, разглаживая аккуратную русую бородку.

–Дык, вашство, извольте видеть, шестеро мертвыми, трое живцом взяты, два ей-ей отойдут, – ответствовал старшина.

–Это доклад разве? Псу под хвост ваши доклады. Наши потери?

–Дык этого, за полтора десятка перешло, вашство. Десять и шесть землю грызут, пораненных нет, померли оне.

Неизвестный запрыгнул в седло, проигнорировав подставленное плечо солдата, снял украшенный пером цапли алый берет и поправил прическу, потом ударил кобылу пятками, бросив на ходу:

–Объявить отход! Серьезно раненых добить, ни к чему нам обуза, коней словить, пленных в седло, связать и под стражу. И быстро.

Виконт Мурле склонился перед своим непосредственным начальником графом Скеллегом, шефом разведки империи Эдвинн, набирающего силу государства, объединившего под своей рукой земли юго-запада материка.

Граф Скеллег, невысокий и тощий как жердь, оторвался от пергаментных свитков, покрывавших слоями его стол и поднялся из удобного продавленного от долгого сидения кресла. Прошелся по кабинету: три шага от стола до высокого окна, четыре до все еще застывшего в поклоне виконта, подметающего не совсем чистый пол пером на берете. При ходьбе граф кособочился из-за висящей на левом бедре легкой сабли, которая, все же была тяжеловата для столь тщедушного тела. Но Мурле не обманывался, он-то знал, как хорошо его патрон может играть клинком парадной, но остро заточенной сабли.

–Итак? – подал голос – высокий, почти мальчишеский фальцет – Скеллег

–Сударь граф, как вы и приказывали, я переодел вверенных мне солдат в цвета Бругге. Наши войска уничтожили явившихся для переговоров людей тана Кадырра, включая и его самого. Кроме того, был обнаружен неизвестный отряд. Все на вороных конях, в черных одеждах. С ними маг или ворлок. Увы, некоторым удалось уйти, прочих пленили или убили в бою, потеряв …

–Мне это не интересно, Мурле, – перебил Скеллег, – Мы спровоцировали войну между родичами Кадырра, которые будут мстить за покойного тана и Бругге. Нам останется лишь добить ослабевшего победителя. Что до неизвестных, то они, судя по всему, из Замка Теней. Скорее всего, эти демонический сущности тоже положили глаз на Бругге. Я порекомендую императору отправить туда послов, чтобы разделить будущий приз. Пленных я, конечно, допрошу, но не вижу в этом смысла. Хотя, вдруг кто-либо из них обладает информацией о стратегических планах северян? Маловероятно, но возможно.

Шэйрад пришел в себя. Он слышал кап-кап срывающихся с потолка ледяных капель, ощущал холод каменных плит, на которые его бросили, обонял вонь, типичную для любого узилища долговременного содержания, но ничего не видел. А когда вернулось зрение и глаза сами подстроились к царившему в подземелье мраку, то пожалел о врожденной способности видеть в темноте так же хорошо, как и на свету. Перед ним, на расстоянии меньше вытянутой руки, лежал и умирал товарищ по отряду, изуродованный руками палачей, вдоль каменных стен примостились дрожащие от холода и страха перед неминуемыми пытками, оборванные тела, еще два изможденных – кожа да кости – субъекта дрались около промоины, куда капала вода с потолка. Победитель припал к лунке и глотнул затхлой казематной водицы, не обратив внимания на то, что его недавний соперник расшиб голову о камни пола.