Ольга Гусейнова - Крылья для попаданки [litres]

– Кстати, ты храпишь во сне!

Мои щеки опалило жаром смущения и стыда. Я кашлянула, прочищая горло, и буркнула:

– Это небольшая особенность моего рода…

– Ясно. Значит, именно благодаря твоему роду, мои ночи никогда не будут тихими и спокойными, – сделал вывод Йелли, садясь на кровати.

Ну знаю я, что храплю тихонечко. Это действительно наследственная особенность строения носоглотки, которая передалась мне по отцовской линии. Даже записывала в юности свой сон, чтобы определить, насколько громко, и точно знаю, что это не «классический» храп, а легкое посапывание. А меня тут прямо нарушителем спокойствия выставили.

– У каждого свои недостатки! Я же твое излишнее красноречие терплю и не жалуюсь, не нравится – не слушай, – разозлилась я и, круто развернувшись, пошла искать ванную.

Вслед донеслось насмешливое, довольное хмыканье. Похоже, мужу доставляет удовольствие выводить меня из себя.

Я уже стояла обнаженной в роскошной бежево-терракотовой ванной, вытирая волосы полотенцем, как вдруг раздалась знакомая мелодичная трель, словно звонок. Затем передо мной, прямо посредине просторной комнаты, появилась, кажется, голограмма. С огромного прямоугольника на меня смотрели несколько мужчин и женщин, вставших тесной группой и с образцово-показательными улыбками, как для селфи, – все серокрылые, в нарядных одеждах, молодые, а как на самом деле – неизвестно. Впереди всех сияли довольством двое похожих друг на друга мужчин и яркая красотка.

Спустя мгновение, наверное, увидев меня, некоторые из них подняли брови в удивлении, потом все дружно поклонились. Почти как мы вчера, приподняв лица, они смотрели на меня и чего-то ждали с приклеенными улыбками. И тут до меня дошло, что стою совершенно голая, придерживая руками полотенце на голове! Быстро закрыв мокрой тряпкой стратегические места и вымучив улыбку, больше походившую на оскал, я вежливо кивнула и на всякий случай добавила:

– Здрасте…

От стыда я готова была провалиться сквозь пол.

– Приветствуем тебя, о прекрасная и сладчайшая! – сделавший мне комплимент мужчина был из тех троих, впереди стоящих, и смотрел на меня с таким горячим интересом и восхищением, хоть плачь. – Спешим сообщить, что эр Шагэ, наследник триста пятьдесят восьмого шаазата объявляет о поиске пары. Мы знаем, что ты юна и хороша собой, твой запах – как ночная вьюга в самый лютый мороз, поэтому ждем тебя на представление и отбор в День Эмила Штормового…

– Простите… уважаемые, но я замужем. Мне как-то поздно уже участвовать в отборе невест и…

Моим сиплым возражениям не вняли. Серокрылый красавчик, видимо, тот самый жених, выдвинулся на полшажка вперед и, слегка наклонив голову к плечу, посмотрел на меня приторно-карамельным, горячим, соблазнительным взглядом, переполненным желанием и восторгом:

– Ничего не бойся, о прекрасная, триста пятьдесят восьмой шаазат обеспечит твою безопасность на несколько увлекательных дней, наполненных развлечениями и подарками. Я жду тебя, сладкая моя, мечтаю о тебе, грежу…

Пока наследник облизывал меня глазами, его сородичи тоже таращились и улыбались. Даже показалось, некоторые насмешливо и похабно. Дальше я не выдержала, сорвалась с места и бросилась прочь из ванной. Оказавшись в спальне, я бросилась на кровать и разрыдалась.

Йелли замер изваянием у накрытого к завтраку стола. Наконец он отмер, стремительно подошел к ванной и, заглянув туда, осмотрел. Затем в некотором недоумении присел рядом со мной и осведомился:

– Что случилось? Не подошел запах мыла?

Глупейший вопрос! Судорожно всхлипнув, я пожаловалась:

– Это ужасно! Я сейчас так опозорилась, не передать словами. Нет, я весь шаазат опозорила! Ну кто, скажи мне, кто так делает?

– Как именно? Я не…

– У вас что – вообще нет комнат, где можно уединиться? Куда без разрешения никто не войдет или не явится со своим телевизором?

– Каким телефисором? – холодные глаза Йелли напоминали два удивленных блюдца. – К тебе никто не входил, я все контролирую и…

– Зато залетал! – заорала я от бессилия. – Целой толпой на каком-то огромном экране появились. Я там голая стою, а они пялятся на меня все и совершенно бесцеремонно зовут на смотрины к жениху. Даже не извинились за вторжение и…

– Послушай, Кайя, я, кажется…

– Все! Это позор! Боже, как же стыдно, меня целый шаазат голой видел. Теперь они обсудят все мои недостатки с другими, и вчерашние трусы уж точно покажутся Амиле мелочью, по сравнению с этим событием.