Рик Риордан - Гробница тирана [litres]

Хейзел остановилась, явно не понимая, кто я такой, откуда ее знаю и почему улыбаюсь как дурак. Она взглянула на Дона, затем на Мэг и на гроб:

– Лавиния, что происходит?

– Ребята, – прервала ее Мэг. – У нас гости.

И она имела в виду не Хейзел. Позади нас, на границе тьмы и света, излучаемого скимитарами Мэг, двигалась темная фигура. Ее иссиня-черная кожа блестела, а с зубов капала слюна. Потом из сумрака показался второй гуль, как две капли воды похожий на первого.

Нам, как всегда, повезло. Эвриномы сегодня шли по акции: убей одного – и получи двух бесплатно.

Сыграю на укулеле?

Не надо меня потрошить

Нет так нет

– А, – тихо проговорил Дон. – Так вот что воняет.

– Вы вроде сказали, что они охотятся парами, – сказал я.

– Или тройками, – проскулил фавн. – Иногда тройками.

Эвриномы рычали, извиваясь, но оставаясь в недосягаемости от клинков Мэг. У меня за спиной Лавиния вручную заряжала манубаллисту – щелк-щелк-щелк, – но с таким оружием быстро не управиться, и ждать ее можно было до следующего вторника. Хейзел вытащила из ножен лязгнувшую спату. Тоже не лучшее оружие для ближнего боя.

Мэг, похоже, не могла решить, что ей делать: броситься в атаку, стоять на месте или рухнуть от усталости. Милая упрямая девочка, да благословят ее боги, по-прежнему держала под мышкой макет Джейсона, который в битве ей только помешает.

Я потянулся за оружием – и нащупал укулеле. А почему нет? Выглядит не многим смешнее, чем спата или манубаллиста. И хотя мой нос пострадал от удара подушки безопасности, на обонянии это, увы, никак не сказалось. Вонь, которая исходила от гулей, смешалась с запахом жвачки, отчего мои ноздри пылали, а глаза слезились.

– ЕДА, – проговорил первый гуль.

– ЕДА! – согласился второй.

В их голосе было столько радости, словно мы их любимое блюдо, по которому они успели соскучиться.

Хейзел очень спокойно сказала:

– Ребята, мы уже бились с этими тварями. Не дайте им себя поцарапать. – Судя по ее тону, она имела в виду конкретное и весьма устрашающее событие.

Я вспомнил, как в Лос-Анджелесе Лео Вальдес рассказывал нам, что Лагерь Юпитера сильно пострадал и понес большие потери в последней битве. И теперь я начал понимать, насколько все серьезно.

– Никаких царапин, – кивнул я. – Мэг, держи их на расстоянии. Попробую спеть.

Мой план был прост: наиграю скучную мелодию, убаюкаю монстров до одури, чтобы затем убить – спокойно и цивилизованно.

Но я недооценил, насколько сильно эвриномы ненавидят укулеле. Стоило мне заявить о своих намерениях – как они с воем бросились на нас.

Я попятился и с размаху рухнул на гроб Джейсона. Дон завизжал и съежился. Лавиния продолжала заряжать манубаллисту. Хейзел вопила:

– Отойдите!

Но я в тот момент не понимал, чего она хочет.

Мэг рванулась в бой: отрубила одному гулю руку, попыталась сбить с ног другого, но двигалась она медленно, да и с макетом под мышкой могла нормально сражаться лишь одной саблей. Если бы гули захотели ее убить – ей было бы не сдобровать. Но монстры проигнорировали Мэг, явно намереваясь не дать мне опять ударить по струнам.

Музыканта каждый норовит обидеть.

– ЕДА! – вопил однорукий гуль, потянувшись ко мне оставшимися пятью когтями.

Я постарался втянуть живот. Правда постарался.

А все проклятый жирок! Будь я в своей божественной форме, когти гуля ни за что не достали бы меня. Были бы при мне мои бронзовые кубики – я бы посмеялся над любым монстром, протянувшим ко мне свои лапы. Но, увы, тело Лестера снова меня подвело.

Рука эвринома скользнула по моему торсу, как раз под укулеле. И кончиком среднего пальца – едва заметно – провела по животу. Коготь прорезал футболку и словно тупой бритвой царапнул кожу.

Я качнулся в сторону и свалился с гроба Джейсона, чувствуя, как теплая кровь потекла за пояс.

Хейзел с воплем перемахнула через гроб и воткнула спату эвриному прямо в ключицу, сотворив первого в мире гуля на палочке.

Эврином заорал и, подавшись назад, вырвал спату из руки Хейзел. Рана, нанесенная клинком из имперского золота, дымилась. А затем – тут придется сказать как есть – монстр взорвался, разлетевшись на дымящиеся крошащиеся комки пепла. Спата, звякнув, упала на каменный пол.

Второй гуль остановился и повернулся к Мэг: еще бы, каждый на его месте поступил бы так же, если бы его резанула мечом по бедру надоедливая двенадцатилетняя девчонка. Но услышав крик товарища, он переключился на нас. У Мэг появилось преимущество, но вместо того, чтобы напасть на монстра, она оттолкнула его и бросилась ко мне, превратив скимитары в кольца.