Дарья Андриянова - Девятка

– Ступеней – не много, – черт полетел дальше. – Но это почти невозможно. В смысле, стать судьей. Для того, чтобы стать судьей, нужно, чтобы уже существующий судья стал демоном. Ну, или искусителем, но это редкость. Демонов меньше, чем судей, а искусителей – намного больше. Большинство ангелов и чертей так и застревают в хранителях и искусителях, не продвигаясь дальше.

– Чтобы стать демоном, нужно демона, что ли, подвинуть? – спросил Аод, спускаясь все ниже.

Черт не ответил.

Белая пустота исчезла. Теперь мы парили в небе над Алкеоном, откуда леса казались размытыми зелеными пятнами, а города – желтыми тряпками, наброшенными на деревья.

– Куда летим? – спросил черт, глядя на нас с Аодом.

– В Виелдар, – откликнулся первым я.

– Ненавижу его, давайте в Идомей.

Мы медленно спускались, разглядывая под ногами мелкие реки, венами расчерчивающие леса.

– Ты из Идомея? – удивился я.

– Жил там лет до тридцати. Потом перебрался в Виелдар и там прожил лет двадцать.

Я выпучил призрачные глаза, а черт улыбнулся.

– Ты выглядишь на тридцать, но никак не на пятьдесят! – запротестовал я.

– Правда?

– Это так, – сказал искуситель, медленно спускаясь к лесу. – На сколько лет он себя воспринимает, на столько и выглядит. Это душа, а не тело, не стоит об этом забывать.

– В любом случае, в Идомей, я против Виелдара, – вернул тему Аод.

– Я не знаю их языка, – задумчиво ответил я.

– А зачем он тебе? Все равно твой голос никто не услышит.

Я задумался. Правда что, существовать целую вечность на Алкеоне, имея только двух собеседников – не очень приятная перспектива. Мне хотелось нормальной жизни, такой, какой она была раньше. До того, как я стал рабом. Хотя, если быть честным, быть рабом на Алкеоне немножко проще, чем в Ньяде.

– Это точно, – сказал черт. – Наверное. По крайней мере, ты у меня не первый, через меня прошли и цари, и рабы, и лжепророки, и даже дети, умершие при рождении. И все того же мнения.

– Сколько человек было под тобой? – спросил Аод.

Мы опустились настолько низко, что над головами уже видели кроны тонких аккуратных деревьев, как на подбор одной высоты.

– Ниортан был девятым.

– Как символично, – горько усмехнулся я, прикладывая пальцы к клейму.

Черт добавил:

– Аод был первым.

Аод замер посреди леса. Мы остановились. Черт с мягким, даже немного равнодушным выражением лица смотрел на своего первого подопечного. Должно быть, мысли его читает.

– Я… кажется, помню, – сказал Аод, становясь немного прозрачным. – Помню суд.

– Помнишь. И меня с ангелом тоже помнишь, – спокойно говорил искуситель.

– Да… но почему я не понимал раньше?

– Нас на то и делают одинаковыми, на то нам и не дают имена. У нас у всех схожие эмоции и образ мыслей. Все для того, чтобы человек не мог узнать своих хранителя с искусителем в толпе. – Черт немножко помолчал, а после добавил: – В случае с Ниортаном все сложилось немножко иначе. Нас перевели в привратники, и наши лица еще не размазались в его памяти.

– А каким был Аод? – спросил я у искусителя, но не у самого Аода.

– Эту информацию мы не имеем права разглашать смертным душам, – ответил черт. – Разве что сам Аод захочет.

– Ну… Мы с Ниортаном вроде как на братьев смахиваем. Нас одни и те же личности опекали. Поэтому, почему бы и нет?

– Хорошо, – искуситель кивнул. – Аод был царем Идомея.

Я заметил, как потускнел взгляд Аода. Лицо как будто в мгновение постарело, наполнилось тоскливой мудростью. Я раньше и не замечал. Кто-кто, а Аод уж точно на царя не смахивает. Болтливый, неугомонный и смиренный, он, подчиняясь правилам, вырос с девятки до единицы.

– Наши жизни чем-то похожи, – грустно заметил Аод, переворачиваясь в воздухе и укладываясь на спину. – Идомей вел с Виелдаром войну. Я, как преданный народу царь, возглавлял войско. Тогда-то меня и пленили.

– У большинства моих подопечных похожая история, – заключил черт. – Возможно, мы с ангелом что-то не досматриваем, а может, это череда случайностей. Мы надеялись на Ниортана, думали, может, он будет первым, кто попадет в Рьяд после смерти. Первым, не считая детей, конечно. Над ними даже суд не ведется.

– Почему так случается? – спросил Аод. – Почему мы попали в Ньяд девятками?

– Это держится в тайне, – задумчиво сказал черт. – Но что мне уже терять? Умерший рабом – рабом и останется. Раньше я воспринимал это как норму. А потом у меня появилась правда, и даже немножко собственное мнение… Все же нельзя разделять людей по такому признаку.