Виктор Кораблев - Королевства изгоев

Тот уже сложил ящики в углу, в том, где Ред бросил сумку.

— А давай, там всего один остался. Потом занесу, — махнул рукой торговец, подходя и принимая стакан.

Сделав глоток в половину содержимого, он причмокнул и пошел присесть на кушетку. Опустился на нее, положив левую руку с напитком себе на колено, а правой уперся в бедро. Реду поза показалась необычной, но удобной.

— Простите, что полез не в свое дело, — начал Редрик, опустив глаза. — Просто сегодня так много навалилось, что…

— Он тебя не слышит, мальчик, — прервал его клокочущий голос с улицы.

Ред поднял взгляд на дверной проем. В нем стоял человек из фургона. В руках он держал последний из ящиков с товарами, на котором лежала аккуратно сложенная простыня. Человек обшарил взглядом лавку. Заметив в углу ящики, он добавил к ним свой и подошел к прилавку. Редрик осмотрел его.

Мужчина был невероятно высок. Выше двух с половиной метров.

«Благо в здании высокие потолки», — подумал Ред.

Он казался до ужаса худым, словно костяк, и к тому же был лыс и пепельно бледен. Странный гость не походил ни на одного из представителей рас, знакомых Редрику. Его гардероб составляли рваные бриджи и старая рубаха без рукавов.

Но больше всего Реда поразили глаза. Белки будто пропитаны кровью, а в ярко-желтых крохотных радужках сочились чернотой по четыре зрачка на глаз. Черные точки постоянно перемещались и меняли размер. Парень, будто завороженный, не мог отвести от них взгляд.

— Пялиться невежливо.

— Что читаете? — машинально ответил парень.

Чужак приподнял бровь.

— Ой, то есть, я Редрик. А вы тот человек, из фургона?

— Нет, я, конечно, там уже долгое время трясусь, но большую часть жизни я провел в другом месте, — он посмотрел на Симона. — Но тоже вместе с ним.

Редрик недоуменно хлопал глазами. Человек заметил это и выдохнул:

— Андерс, мое имя Андерс, — представился он, затем глянул на бутылку.

Парень торопливо достал и поставил на прилавок второй стакан. Андерс налил себе и стал пить маленькими глотками, закрыв глаза. Ред наконец смог стряхнуть оцепенение и посмотреть на Симона. Тот сидел в той же позе, лишь слегка развернувшись в сторону двери. Взгляд его был пустым.

— Почему он не слышит, — тихо спросил Редрик.

— Потому что мертв.

— Но…

— Поверь, — отрезал Андерс. — Он мертв, и уже очень давно.

— Но он же… — голос парня сорвался.

— Тише, мальчик. Уважь его. Ему-то и отдохнуть редко удается, — Андерс на секунду задумался. — Тебе сколько лет?

— Двенадцать, сударь, — ответил Ред, резко вспомнив о приличиях.

— Ладно, все равно тебе не поверят. Мне нужно выговориться на месяц вперед, — он всмотрелся в содержимое своего стакана. — Иживой собеседник, хоть и ребенок, всяко лучше моего гнусного отражения.

Он на пару мгновений закрыл глаза, затем выдохнул:

— Что ж, раз уж тебе не чужд такт — молчи и слушай.

Ред молча уставился в рот Андерсу. Его зубы были белые-белые и одинаковые, все— клыки. Андерс допил бренди, налил еще и рассказал Редрику поистине невероятную историю.

Она началась будто сказка, мол, в далекие времена в месте, которого давно нет, и не в этом мире, так точно. Когда-то и где-то жил народ, народ достойных людей, которых все хотели поработить. И жил Изувер, у которого получилось.

Он пришел с армиями тех, кто был намного больше, но в то же время меньше, чем людьми. Его армии шли смертельным маршем, перемалывая все сопротивление, которое мог оказать тот народ. Они завершили круг, установив абсолютное господство тирании Изувера.

Время шло, армии захватчиков растворялись в этих людях, становясь частью того народа. Но они и сами меняли его, они подарили коварство и ненависть, алчность и зависть некогда достойным людям. Изуверу больше нечего было опасаться, ведь теперь все его подданные варились в огромном котле ненависти.

Мелкие проблемы и козни, что люди строили друг другу, просто затмевали его вину. Но Изувер ошибся. Исреди плевел можно отыскать зерно. В поиске решения своих дрязг люди родили идею. Давно забытую, но дремавшую в памяти стариков. Идею мира, каким он был до Изувера. И те из людей, кто перенял силу захватчиков, кто пересилил навязанную природу и оказался достаточно храбр, стали мечом. Мечом— который проткнул сердце тирана. Его острием стал лучший из людей.

Им стал сбросивший оковы заблуждений солдат— Симон. Андерс был его другом и правой рукой. Но победа оказалась фантомом — Изувер оказался просто пустышкой. Как только его не стало, появились те, кто действительно всем управлял.